— Я не защищаю униженных и оскорбленных, Кейт. Моя специальность — договоры. Я тщательно их изучаю, ищу противоречия и лазейки, чтобы использовать их в интересах моих клиентов. Сейчас я сделаю все, чтобы не выполнять условия договора, который заключил с вами мой отец.
Кейт побледнела:
— Но как вы можете это сделать теперь, когда вам все известно? Вы можете защитить этих тюленей. Помочь мне спасти их.
Ее наивный идеализм был ему непонятен.
— Я не могу их защитить. Скоро они не будут моими.
Она изумленно уставилась на него:
— Что вы имеете в виду? Я видела, как вы наводили порядок в доме.
— Чтобы продать «Таллоквэй». Я это сделаю, когда она станет моей.
Кейт пошатнулась и уперлась рукой в скалу:
— Вы собираетесь продать свою ферму?
Она произнесла это таким тоном, словно он сообщил ей, что собирается убить тюленей и продать их шкуры.
— Ферму моего отца, — поправил ее Грант. — Она не была моей, даже когда я здесь жил. Я не фермер. Я юрист, и мне все это не нужно.
Если бы отец ему ее не оставил, сейчас у него не было бы проблем.
— Но тюлени…
— Три месяца, Кейт. Я вас предупреждаю. Через три месяца вам придется отсюда уйти.
В ее глазах промелькнула паника, и он почувствовал угрызения совести.
— Но мы не можем уйти так рано. Через два месяца начнется брачный период. Нам нужно знать, где будут находиться животные в это время.
— Вам следовало выяснить это раньше.
Ее щеки вспыхнули.
— Думаете, мы не пытались? Мы в течение двух предыдущих периодов пытались узнать, куда они уплыли. Группы тюленей редко покидают свои лежбища на время размножения, но эта отсюда уплывает. Рекордер не регистрирует их местоположение, только глубину погружения. Прошлые два раза мы их теряли.
— Что заставляет вас думать, что в этом году вы их снова не потеряете? Уверен, большая часть вашего исследования не пропадет. Два года исследований — это серьезно.
Кейт уставилась на него своими большими миндалевидными глазами:
— Как вы можете так отличаться от вашего отца?
— Что бы вы ни думали, Кейт, знайте, вы ошибаетесь. Мой отец посвятил этой ферме всю свою жизнь. Он не стал бы сидеть сложа руки и смотреть, как ее разрывают на части.
— Однако вы собираетесь продать ее постороннему человеку.
— Кому-нибудь, кто превратит ее в то, для чего она предназначена.
Она еще больше покраснела:
— Эта земля была предназначена не для того, чтобы быть фермой, а для того, чтобы быть хрупкой экосистемой, домом для различных живых организмов. Но сюда пришли люди, колонизировали побережье и начали разводить здесь скот.
— Люди не покупают хрупкие экосистемы.