– Я, ребятки, в жизни этой достиг кой-чего, – поблескивая нахальными глазами, выкладывал он. – Фирма у нас уважаемая, есть где себя проявить. Работаем мы четко, без дураков, как часы. В своих кругах я теперь человек известный. Персона грата! – с нажимом заявил он не без некоторого самодовольства. – Впрочем, сами скоро сможете убедиться. Да-да! А покуда – не будем забегать вперед. Во всем должна быть интрига…
Эта болтовня не занимала ни меня, ни Лиду, которая смотрела на этого субъекта с явным неудовольствием. Надо же, собрались поговорить, а тут влез этот тип! И ведь не пошлешь же его прямым текстом куда подальше. Да еще думай, в какую копеечку влетит нам этот ужин!
Между тем Сергей Николаевич продолжал свою болтовню:
– Как говорит мой лучший друг – а ему палец в рот не клади, даром что смотрится словно сонная муха, – так вот, как говорит мой лучший друг, главное в жизни – не промахнуться! Правда, здорово сказано?
Когда мы без особого удовольствия отведали неплохо приготовленных, к слову сказать, блюд и выпили по рюмочке вина, можно было и рассчитаться, чтобы избавиться от этого навязчивого общества. Но Тарпеев, отличавшийся, похоже, завидной наблюдательностью, и здесь опередил меня. Он почему-то не пожелал иметь дела с официантом и потребовал от него позвать самого хозяина ресторана. Семенящей подобострастной походочкой к нам подскочил невысокого росточка полный, вальяжный азербайджанец, похожий на колобка, в ослепительно-белой накрахмаленной курточке, накинутой поверх дорогого импортного пиджака.
– Привет! – небрежным тоном бросил наш «благодетель». – Будем знакомы! Я Тарпеев!.. Сколько с нас?
Хозяин, не повернув головы в сторону нашего столика, заставленного остатками яств и опустевшими бутылками из-под вина, лишь опустил глубоко посаженные глаза под кустистыми бровями и почтительно наклонил голову с большой жирно блестящей лысиной и массивной шеей со складками. На его устах расплывалась сахарно-приторная улыбка.
– Что вы, что вы! – Он махнул ручкой с пухлыми пальцами. – Как я могу обидеть таких уважаемых людей?! Все было накрыто за счет заведения, разумеется!
– Нет, ну как это так? Я задаром брать ничего не привык! – строгим голосом выговорил ему Тарпеев и достал из толстого бумажника трехрублевую купюру (а по моим прикидкам, наш ужин стоил по меньшей мере вдесятеро против этой суммы, а если учесть французское вино, то как бы и не в двадцать…). На трешку-то и мы с Лидой могли бы разориться, вот только заказать на нее можно было бы разве что кофе с пирожными, что, собственно, я первоначально и намеревался сделать.