Расширенное заседание Дальревкома происходило в его резиденции – четырехэтажном здании с потугами на классическую архитектуру, которое по имени находившегося здесь ресторана получило прозвище «Чашка Чая» (помнится, в своем времени мне приходилось слышать, что ресторан с таким названием работает в этом здании и в XXI веке). Гамарник предпочел устроить заседание именно здесь, «на своей территории», хотя Дальбюро ЦК РКП(б), располагавшееся в здании бывшего Городского дома, имело гораздо более удобные помещения для проведения подобных мероприятий. Мы все набились в тесный зал заседаний, кое-как расположившись на стульях вокруг стола, покрытого зеленым сукном, а за нашей спиной, в промежутке между столом и стенами комнаты, устраивались другие приглашенные сюда ответственные работники…
Вспоминая это совещание, пытаюсь упорядочить свои впечатления, чтобы уложить их в краткий и емкий отчет для ЦКК и для коллегии НКВТ. Курьерский неутомимо катится к Москве, и, лежа на чуть подрагивающей вагонной полке, я кручу в руках самописку, время от времени начиная строчить в блокноте…
Фридрих Вильгельмович Ленгник выступал резко, без дипломатии:
– У меня складывается весьма странное впечатление о состоянии борьбы с контрабандой на Дальнем Востоке. С одной стороны, все члены нашей комиссии убедились, что эта борьба ведется, и ведется активно. Поднимаются правильные вопросы, вносятся дельные предложения, и даже кое-что из них уже реализуется. – Он сделал паузу и обвел глазами присутствующих. – Тем не менее я должен сказать, товарищи, что вы встали на такую позицию, которая способна подорвать предпринимаемые усилия по искоренению контрабандной торговли. – Фридрих Вильгельмович вновь сделал паузу и опять обвел присутствующих здесь руководителей тяжелым взглядом исподлобья. – Вы видите многочисленные злоупотребления со стороны ваших подчиненных, работников низшего и среднего звена. Дело доходит до того, что они по партийной и советской линии оказывают давление на работников таможен и погранохраны, чтобы принудить их пропустить контрабандный товар через границу! – Голос руководителя нашей комиссии уже не звенел, а гремел, набирая угрожающие ноты. – И что же делаете вы? В самом худшем случае работники, погрязшие в злоупотреблениях, получают от вас устный разнос. А частенько вы вообще закрываете глаза на подобное извращение политики советской власти. Вы «входите в положение», благосклонно принимаете ссылки подчиненных на «местные условия». – Ленгник потер рукой глаза, имевшие явные признаки недосыпания, и заключил: – Итак, местное партийное и советское руководство, вместо того чтобы все силы, всю энергию направить на то, чтобы устранить условия, благоприятствующие расцвету контрабанды, потакает грешкам своих подчиненных и фактически становится их соучастниками! Такое положение нетерпимо, и ЦКК с ним мириться не будет! – Резко рубанув воздух правой рукой, Фридрих Вильгельмович опустился на свое место.