Возложенная, из стратегических и политических соображений, на польскую шляхту вина за покушение стала палкой о двух концах. С одной стороны это консолидировало общество, лишив польских сепаратистов последних остатков сочувствия среди русских, и позволяло пополнить оскудевший за последнее время бюджет. С другой... эффект от этого известия в самой Польше был похож на вброшенную в затихающий костер бочку бензина. Полыхнуло так, что мало не показалось. Еще бы, смерть одного Императора, почти успешное покушение на второго и смерть Наследника престола! Вера в то, что еще чуть-чуть, еще самую малость, и русский трон падет, а Польша будет свободна, охватила Привисленский край.
Как ни парадоксально, в Литве революционные настроения наоборот, резко пошли на спад. Если поляки на волне эйфории казалось совсем потеряли голову, то благоразумные литовцы сумели сделали правильные выводы из Петербуржских событий и просчитать ответную реакцию властей. Еще через три дня после публикаций подробностей покушения восстания в Западном крае прекратились как по волшебству, а в столицу посыпались депеши от местных чиновников о прекращении волнений и массовых службах в церквях и костелах Литвы за упокой души невинно убиенного цесаревича.
Поляки же, напротив, явно решили пойти ва-банк, бросив все на чашу весов. Еще недавно почти сошедшие на нет манифестации и шествия в польских городах стали практически ежедневными, несмотря на комендантский час. Резко активизировались недобитые польские банды под руководством Мариана Лангевича, Юзефа Гауке-Босака, ксендза Станислава Бжуска, Зыгмунта Сераковского и других 'благородных панов'. Снова, как и в 1863 году, были попытки нападений на русские части, расквартированные в Польше. Ну что ж, сами напросились...
- Реакция на аресты магнатов уже есть?
- Есть, но весьма скромная, - пожал плечами граф. - Аресты только начались и в основном в провинциях, столичное воеводство мы пока не трогаем, слишком уж там обострена обстановка. Гораздо больше меня волнует, как отреагирует польская шляхта на объявление низложения Царства Польского и разбивку Польши на губернии...
- Думаю, когда Михаил Николаевич закончит наводить порядок в этом чертовом крае, - сказал я со злостью, - реагировать там уже будет некому. Тогда и объявим. Единственная польза мятежей в том, что после них становится меньше мятежников.
Игнатьев согласно кивнул и в комнате воцарилось молчание. В наступившей тишине отчетливо раздался треск поленьев в камине.
- А все-таки, каков старый хрыч, - имея ввиду Блудова вдруг резко прервал молчание я. - Так нагло врал мне прямо в лицо до самой своей смерти, а сам крутил шашни со своим клубом. Все припугнуть меня хотел... А как ведь выражал рвение и готовность! Помнишь? Я ведь совсем было поверил, что он и вправду готов работать по полной, чтобы оставить свой отпечаток в истории. Смеялся надо мной как над самонадеянным мальчишкой, небось, - зло закончил я.