болею встречей роковой.
Огонь в глазах, искра желанья,
расшитый осенью костюм,
но время мигом в наказанье
кленовый лист бросает в трюм
мечтаний грустного поэта,
чье сердце бьется от любви…
Весенней осенью из лета
моей души не уходи...
— Ты писал обо мне?
— Ну, о ком же еще? Ведь это ты похожа на осень своими огненными волосами и карими глазами из-под пушистых черных ресниц. Но с твоим появлением все вокруг оживает. Ты волшебницей-весной разбудила в моем сердце спящую любовь, моя прекрасная Валенсия.
Его рука накрыла мою ладонь. Люсьен нежно поглаживал меня, словно не замечая обручального кольца. Как же мне хотелось снять это кольцо и не надевать никогда, чтобы оно не напоминало мне о предательстве.
— Спасибо за прекрасные стихи, за вчерашний вечер и незабываемую ночь, – я смотрела на него с восхищением, и он явно догадывался, какое пламя бушевало в моей груди.
— У нас впереди еще один вечер и еще одна ночь, – спокойным голосом говорил Люсьен, пытаясь скрыть волнение, но я чувствовала, что он не хочет со мной расставаться, так же как и я с ним.
— Еще один вечер и еще одна ночь. Это так мало…
— Мало. Поэтому мы должны встретиться снова, – он с надеждой смотрел мне в глаза, а я не знала, что и ответить.
Мы сидели у самого окна, мимо проходили одесситы и гости города, я их и не замечала, ходят себе и пусть ходят. Но когда на меня кто-то долго смотрит, я будто чувствую на себе чужие взгляды. А от недобрых взоров у меня появляется какое-то смятение и желание взглянуть недоброжелателю в глаза. Тогда был именно такой случай. Я встревожено посмотрела по сторонам, ничего и никого подозрительного не обнаружив. Люсьен заметил мою неспокойность, и тоже оглянулся назад через плечо.
— Что случилось? – он негромко спросил, поворачиваясь, как и я к окну.
— Мне кажется, за мной кто-то наблюдает.
И какое же было моё удивление, когда за стеклом появился, подсматривающий образ уборщицы Марии Григорьевны.
— И я даже знаю кто это.
Я пулей сорвалась с места, пытаясь догнать скрывающуюся за углом «интеллигентку» в порванном пальто. Люсьен побежал следом, а за нами два официанта. Видимо, испугались, что мы не оплатим счет за завтрак.
— Стойте, куда же вы? – кричали они, и нам пришлось остановиться.
— Кто это был? – Люсьен удивленно ждал ответа.
— Уволенная мной в понедельник уборщица. Но что она здесь делает? Неужели её нанял муж, чтобы она следила за мной и все ему докладывала? Это значит, Паулин уже возможно знает о наших прогулках под луной, – это были мысли вслух.
— Уважаемые молодые, интересные, а кто же оплатит счет? – один из официантов тряс перед нашими лицами толстым блокнотом.