Впрочем, самому Йоргену до их душевных терзаний не было никакого дела. После нескольких злобных выпадов со стороны сокурсников он просто перестал их замечать, даже не считал нужным отражать огненные шарики, брошенные в спину, просто покупал новую мантию вместо прожженной. «Неужели я позволю этим спесивым индюкам испортить себе настроение? – говорил он возмущенному Легивару. – Да плевал я на их лысины с высокой башни!»
Вот в этом ланцтрегер был категорически неправ. Как раз лысин-то у его недоброжелателей и не было, наоборот, все как один носили волосы длинные и густые, как и положено лицам тайного сословия. Йорген и в этом среди них выделялся.
Следуя старой академической традиции, едва изучив нужные заклинания, студиозусы-первогодки поспешили придать своей внешности вид, подобающий каждому серьезному магу, то бишь отрастили локоны по пояс и стали собирать их в конский хвост. Йорген фон Раух добросовестно последовал их примеру и тоже обзавелся хвостом. Волосы вышли красивые – блестящие и темные, как у настоящего нифлунга. Прическа новая оказалась Йоргену очень к лицу, придав вид, с одной стороны, романтический, с другой – несколько зловещий, и три дня он ходил писаным красавцем. А на четвертый не выдержал и боевым мечом, с которым так и не научился расставаться в мирной жизни, отсек хвост наискось. Потому что красоту, как выяснилось, надо было расчесывать по утрам, а к этому кропотливому занятию нервная система ланцтрегера оказалась решительно не приспособлена. Еще три дня он ходил «неопрятным кнехтом», не обращая внимания на косые взгляды реоннских обывателей. На четвертый потерял терпение Легивар и на правах старого боевого товарища и академического наставника чуть не пинками спровадил Йоргена в цирюльню, чтобы там его привели в божеский вид. Но из цирюльни Йорген воротился стриженным коротко, как солдат-гвардеец, и еще радовался, проводя ладонью по щетинистой макушке, как ему стало хорошо и легко и гребень не нужен вовсе! За год он, конечно, успел заметно обрасти, но до общего уровня все равно недотягивал. Да и мантию черную, приличествующую всякому магу, напяливал только на занятия, а вне академических стен носил привычную куртку эренмаркского стражника. «Хламиду» же свою (так он ее называл) сворачивал в узелок и тащил домой под мышкой – представляете, какой вид она имела в результате обращения столь небрежного?! Если бы Лизхен по просьбе того же Легивара не приводила ее время от времени в порядок при помощи тяжелого чугунного утюга, стыдно было бы и на люди показаться!