В этом доме не было ничего, кроме счастья. По вечерам мы с Вишну Прасадом беседовали в уютном саду среди бархатцев, роз и цветущих деревьев. Его отец, Тара Прасад, иногда тоже подсаживался к нам. Этот состоятельный человек, имеющий жену и детей, своей внутренней чистотой превосходил многих отшельников, которых мне доводилось встречать за время моих странствий. Духовность — это качество сердца,— размышлял я. Чем сильнее я проникался любовью к домочадцам Вишну Прасада, тем более близким другом становился он мне. Наблюдая за этими добросердечными людьми, я лучше понял традиции семейного уклада жизни на Востоке. Но для меня было важнее другое: здесь я получил еще одно подтверждение тому, что истинная духовность многообразна.
Как ни хорошо мне было в этом доме, я не мог долго оставаться здесь, поскольку избрал для себя жизнь странствующего отшельника. Когда подошло время прощаться, вся семья высыпала на улицу проводить меня до ворот. Обнимая меня, они плакали, и я тоже плакал, не стесняясь своих слез.
Теперь больше, чем когда-либо прежде, выбранный мною путь казался мне усеянным невидимыми опасностями. Однако это не могло помешать мне. В своем страстном стремлении к истине, порой необъяснимом даже для меня, я оставил все удобства домашней жизни и, подгоняемый кем-то, продолжал отказываться от комфорта все время своего пути. И даже страх перед неизвестностью не мог меня остановить.
Из Джанакпура я направился назад, в долину Катманду. Остановившись прямо под холмом, на котором стоит ступа Бодхнатха, в одиннадцати километрах к востоку от города, в роще среди цветущих деревьев, я стал медитировать. Открыв глаза, я увидел великолепную радугу, коромыслом изогнувшуюся надо всей гималайской долиной. Она ярко сияла на фоне темно-синих муссонных туч. Я сделал глубокий вдох, глотнув прохладного воздуха, пропитанного запахами свежести сырой земли. Вскоре звук чьих-то шагов вернул меня из мечтательного состояния к реальности и привлек мое внимание к туристу европейской внешности, бодро шагающему через поле с огромной сумкой продуктов. Это был блондин ростом под два метра, с накачанными мускулами, выпиравшими из-под футболки. Неожиданно из леса выскочила стая бурых обезьян и окружила его. Хотя обезьяны были в несколько раз меньше его, они, похоже, знали уязвимые места своего противника и были готовы к нападению. Обезьяны зарычали на культуриста, скаля зубы и устрашающе жестикулируя. Держа сумку с продуктами в одной могучей руке, другой рукой он подобрал внушительный булыжник и издал воинственный вопль, угрожая маленьким бандитам расправой. Но это не произвело на обезьян ни малейшего впечатления — они зарычали еще громче. Маленькими прыжками приближались они к своему противнику, проводя психическую атаку. Оцепенев от страха, человек-гигант задрожал, словно напуганное дитя. Тогда одна из обезьян подскочила к нему и вырвала сумку с продуктами из его руки. Он даже не сопротивлялся. Обезьяны сразу же утратили к нему интерес и окружили сумку, доставая из нее добычу. Культурист же, дрожа, как осиновый лист, почел за благо скрыться.