Бренна закашлялась.
— Мне нужно принять душ. Какой дьявол потянул ее за язык?
— Ты совсем недавно это делала, — заметил Спенсер. — Но я воображаю тебя в душе. Тебе бы понравилось мыться прикованной наручниками к крану?
— Что-о?
— Бренна, я почти вижу тебя. Ты мокрая, и я тебя намыливаю.
— Спенсер!
Она уже теряла голову от возбуждения.
— Приезжай, и мы попробуем! А хочешь, прицепи к крану меня.
Вставшая перед глазами картина волновала ее.
— Ты извращенец, — прошептала она.
— Сама виновата. У меня не было фантазий такого рода до знакомства с тобой.
Бренна ощутила, что ее пальцы, сжимающие телефонную трубку, стали влажными.
— Тебе не стоило уделять так много внимания эротической живописи.
Хриплый смех Спенсера пронизал ее с головы до пят.
— Она навела меня на кое-какие мысли, — сообщил он. — Одну из них мы уже воплотили.
— Не хочу об этом говорить.
— Говорить я тоже не хочу, а повторить не отказался бы. Ты видела скульптуры в ванной Хэддена?
Она видела те скульптуры.
— Женщин такие вещи не возбуждают, — солгала она сквозь зубы.
— Ты не просто женщина, Бренна, — промурлыкал Спенсер. — Тебе все понравилось. — Будь он проклят!
— Я видел, какими глазами ты смотрела на картины. Хочешь как-нибудь попробовать одну из этих поз?
Да.
— Спенсер, я прощаюсь.
Следует немедленно повесить трубку, иначе воображение погубит ее.
— Хорошо. Увидимся в шесть. Между прочим, я предпочитаю черный атлас и кружева.
Да когда же это кончится! В шкафу у Бренны целый ворох черного кружевного белья.
— Во сне, Гриффен.
— В мечтах, — мягко поправил он и положил трубку.
Спенсер с трудом дождался шести часов. Дважды он едва не бросился в поместье Саммертонов один. Но Бренна права: безопаснее проникнуть туда под покровом темноты. Он неимоверно рисковал две ночи подряд, и все усилия принесли ему только Бренну.
Это не так плохо, заметил он про себя.
Он поправил зеркальце заднего вида, свернул в переулок и через минуту уже подъезжал к дому Бренны.
Бренна насмехалась над ним, но ее ревность при появлении его сестры, ее страстный отклик на его ласки внушали надежду. Она влекла его на всех мыслимых уровнях. Потребуется время, чтобы узнать ее получше.
Увы, картина неизбежно встанет между ними. Он не позволит, чтобы эта картина оказалась у кого-то другого. Компромисса быть не может. Вопрос слишком серьезен.
Спенсер взял с соседнего сиденья легкую серую куртку. Он снова оделся в черное, причем для того, чтобы найти свитер с высоким воротом, ему пришлось перерыть всю квартиру. Куртка же призвана прикрыть типично воровскую одежду и придать ему относительно респектабельный вид.