После недолгой паузы Иден снова заговорил, стараясь сохранять спокойствие:
— Чем же твоя любовь к нему была недостаточно хороша? Как же иначе ты хотела бы любить его?
Долли закрыла лицо руками, желая скрыть слезы. «Более страстно», — хотелось ей сказать, но слова не слетели с языка. Это признание было болезненным даже сейчас. Она лишь покачала головой, думая о годах своего замужества. О годах, когда она чувствовала, что отдавала мужчине, бывшему рядом с ней, гораздо меньше, чем получала.
Страсть. Может, ее любви к Элфи не хватало страсти? Долли пыталась отогнать от себя мысль, что причина была не только в ней. Она убрала от лица руки и взглянула на фотографию. Возможно, недостаточно страстен был и Элфи. Но на снимке он так улыбался девушке. Его лицо прямо-таки светилось любовью.
Долли болезненно проглотила застрявший в горле ком.
— Он любил ее, — прошептала она. — И женился на мне, потому что не мог быть с ней. Она умерла за неделю до их свадьбы.
— И ты не знала об этом?
— Нет.
Вновь слезы покатились из ее глаз.
— Если бы только я знала…
Долли потянулась к коробке с салфетками и вытерла глаза.
Элфи скрыл это от нее, свою первую — настоящую! — любовь. Но она тоже кое-что скрыла от мужа — никогда не рассказывала ему об Идене, чтобы не причинить боль. Она прикусила губу, начиная осознавать, что Элфи не рассказывал ей о Селине, потому что не хотел обидеть.
Да, именно в этом все дело. Она и Элфи были двумя людьми, пережившими боль и утрату. Они создавали друг для друга комфорт и уют. И все было хорошо.
Долли почувствовала вдруг странное облегчение, словно тяжелый груз свалился с ее плеч.
Я должна ощущать себя свободной, старалась она убедить себя. Я действительно свободна.
Она осторожно сложила фотографии и письма обратно в шкатулку, чувствуя спокойствие на душе, и посмотрела на Идена.
— Теперь со мной все в порядке. Сейчас я все уберу. Поможешь?
Они молча собрали мусор в мешок, и Иден отнес его во двор.
Когда он вернулся в комнату, их глаза встретились.
— Прости, что говорил вещи, которые задели твои чувства, — произнес Иден.
Эти слова были сказаны с трудом. Долли видела, что он перебарывает себя.
Она кивнула и постаралась улыбнуться.
— Ничего. И ты прости меня за то, что не умею держать себя в руках.
Между ними все еще лежала пропасть. Долли знала, что двенадцать лет разлуки никогда не будут забыты. Да она и не хотела, чтобы это произошло. Прошедшие годы были по-своему хороши. Так получилось, что им обоим нужно смириться с реальностью прошлого, каким бы болезненным оно ни было.
Долли направилась к лестнице.