– Какого договора? – переспросил я.
– Как это какого договора? – занервничал Марсело. – Конкурс. Ты же еще не победил. Если деканша не будет ставить тебе палки в колеса, то это еще не значит, что ты победил. Если заявку отошлют сейчас, то конкурс будет объявлен в декабре или январе. Вряд ли переизбрание состоится до лета, а скорее всего, пока то да се, оно отложится до декабря будущего года. Это означает, что у тебя более чем достаточно времени, чтобы подготовиться, как следует. И, к слову, тебе будет совсем не вредно тиснуть пару-другую статеек. Кстати, как там дела с Мартинесом Руисом?
– Хорошо, – произнес я, поднимая портфель с пола и раскрывая его, чтобы достать набросок статьи. – Я собрал весь материал, но еще не начинал редактировать.
– Когда тебе сдавать?
– В ноябре.
– Ну и не думай пока о редактуре, черт возьми! Если ты сдашь статью в январе, значит, ты сдашь ее в январе. И ничего страшного не случится. Самое главное, чтобы не получилась чушь собачья, а для этого надо работать без спешки. Festina lente, юноша, festina lente.[6]Ты принес черновик?
Я подал ему записи. Марсело неторопливо глотнул виски и, вглядываясь в бумаги, пробормотал:
– Посмотрим, какие глупости ты накропал.
Пока Марсело изучал набросок, я закурил сигарету и бесцельно окинул взглядом дворик. Еще недавно все столики были заняты, а сейчас, кроме нашего и еще двух, все остальные освободились. Неподалеку от нас, также стараясь укрыться под навесом, компания преподавателей биологии – один из них, высокий, малокровный и с перевязанной левой рукой, войдя, подошел к Марсело поздороваться – вела неспешную беседу в послеобеденной дреме. Чуть подальше, около тростниковой изгороди, замыкающей дворик, только что уселись мужчина и женщина. Женщина была молода, очень светловолоса, очень красива, с огромными ясными глазами и эффектными ресницами. Мужчина сразу же показался мне знакомым, особенно его лицо, одно из тех лиц, которые, даже если ты их никогда не видел, смутно напоминают образ из запутанного сна: большое и костистое, увенчанное ухоженными усами, с опасной улыбкой обольстителя, отнюдь не смягчающей жесткие черты. Поскольку в «Касабланке» часто обедают актеры со студии телевидения Сант-Кугата, я подумал, что усатый тип, дорого одетый и к тому же намного старше девушки, явно из их числа. Я все еще старался вспомнить его, когда Марсело прервал мои размышления.
– И правда глупости, – вынес он свой вердикт, не поднимая глаз от бумаг и пытаясь, не выпуская сигареты, неуклюжей детской рукой нашарить на ощупь бокал с виски.