— Что меня ждет в ближайшем будущем? — поинтересовался Раххан-Хо.
Почему-то девушке казалось, что он относится к этому гаданию серьезно, будто в самом деле уверен, что все это — чистая правда.
Что ж, Маша не собиралась спорить.
«Он укажет своему народу выход из духовного рабства, в котором тот прозябал доныне», — прочитала Маша в ответ.
И опять ничего не понятно! Маша едва не плакала от огорчения, но Раххан-Хо вовсе не казался разочарованным.
Он глубоко о чем-то задумался, и тут наконец подал голос Весь:
— Чушь это все, я не верю, что будущее можно предсказать.
В глубине души Маша была с ним совершенно согласна, однако Раххан-Хо заметил с еле уловимой насмешкой:
— Кажется, ты недавно и в богов не верил…
Весь сердито на него взглянул, но потом растянул губы в ехидной улыбке:
— Ладно, уел, сказочник. Но проверить эти «предсказания» несложно, достаточно повременить.
— Вот и поговорим об этом завтра, — усмехнулся тот в ответ. — Давайте собираться, солнце уже высоко.
Он принялся запрягать лошадь, а Маша начала укладывать на телегу вещи. Ей очень хотелось, чтобы следующий день наконец наступил и дал ответ, правду ли напророчила Книга!
«Еще бы понять, что она этим хотела сказать», — подумала Маша с досадой.
Оказывается, не такое это легкое дело — предсказывать будущее…
Глава 14
Романтики с большой дороги
Прошло еще два дня, и лес начал редеть, дорога запетляла меж невысокими холмами. Иногда невдалеке виднелись деревушки, но путники старались миновать их поскорее. Заставить Зорьку идти рысью было делом нелегким, однако Раххан как-то справлялся. Маша, бывало, по полчаса уговаривала упрямую кобылу прибавить шагу, но та и ухом не вела, а сказочник только брал вожжи, причмокивал ласково, и Зорька начинала шагать куда бодрее!
Весь — тот за вожжи не брался, видимо, полагал, что это дело простолюдинов телегой-то править, но наблюдал за их обращением с лошадью очень насмешливо и временами отпускал шуточки на эту тему. Дескать, кобыла у них разбаловалась, скоро не она телегу потащит, а они сами впрягутся!
Машу так и подмывало предложить белобрысому самому попробовать, но пока что она придерживала язык. Все-таки, когда они уезжали из деревни, Зорькой правил именно Весь, и тогда она шла очень даже резво. Может, впрямь разбаловалась? Но какое уж тут баловство: день за днем тащит телегу, ни в конюшне отдохнуть, ни попастись вволю… Скорее уж из сил выбилась, еле ноги переставляет!
Что будет, если кобыла совсем обессилеет, Маша предпочитала не думать. Тогда точно уж придется самим браться за оглобли, и она заранее могла сказать: Весь и пальцем не шевельнет! Ее подобное развитие событий вовсе не устраивало, поэтому она старалась обихаживать Зорьку как можно лучше, насыпала ей овса вволю, находила для ночлега поляны с самой сочной травой, чтобы она могла попастись. Да и вообще приглядывала за кобылой. Пока что та выглядела вполне здоровой и довольной жизнью, но Маша не настолько хорошо разбиралась в лошадях, чтобы сказать наверняка, так ли это на самом деле.