Знак богини — золотая птица, и женщина, отмеченная этой печатью, желанна для любого, только далеко не каждому она подарит свою благосклонность!
Раш’ялу служат мужчины. Раш’ял — бог-воин, поэтому жрец обязан уметь обращаться с оружием. Он — бог мудрости, поэтому жрец должен быть образован. От служителя требуется многое, не только соблюдение правил, обычаев и совершение ритуалов. Но главное — то невидимое, что способен отметить только сам бог.
— Я проявлял склонности к служению с раннего детства, — неохотно произнес Весьямиэль, не желая вдаваться в подробности. — Разумеется, мне дали превосходное образование, даже у наследных принцев не было таких учителей. В день моего совершеннолетия дед отвел меня в храм, и Раш’ял отметил меня своей печатью. — Он коснулся плеча. — Вот этой.
— А как это было? — поинтересовался Раххан. Кажется, от него не укрылась скептическая усмешка собеседника.
— Не помню, — хмыкнул Весьямиэль. — Мне сказали, что я потерял сознание, а когда очнулся — знак бога уже красовался на моем теле.
У него было вполне определенное мнение об этом таинстве: просто ему подмешали что-то в питье, а потом каким-то образом нанесли рисунок на кожу.
— И ты стал жрецом? — допытывался Раххан.
— Пока что им остается мой дед, но он уже стар, и я был готов в любой момент принять его обязанности, — холодно ответил Весьямиэль. — Я ношу фамилию зи-Нас’Туэрже, пользуюсь всеми привилегиями нашего рода, но я… хм… нахожусь как бы вне семьи, так вам будет понятнее. Я давно владею всеми необходимыми знаниями, и мне не раз случалось заменять деда на церемониях.
— А как же теперь? — подала голос Маша. — Если ты здесь, то кто же будет вместо тебя?
Вопрос резонный, Весьямиэль в который раз подумал, что девица неглупа и умеет задавать вопросы. Он тоже размышлял об этом.
— Кто-то из моих младших братьев или племянников, — равнодушно ответил Весьямиэль. — Среди них есть те, кто тоже проявлял склонность к служению.
— Видно, ты не очень-то ревностный приверженец религии, — хмыкнул Раххан.
— Я не верю в богов, — сухо сказал Весьямиэль.
— Но… — начала было Маша, однако осеклась.
Что он должен был им объяснить? Что сан жреца Раш’яла открывает такие перспективы, какие и не снились обычному высокорожденному? Он неуязвим, на него даже императрица вряд ли осмелится поднять руку, дабы не прогневать божество! А главное — его будут слушать. Его будут слушать сильные мира сего, потому что устами жреца глаголет сам бог, и Весьямиэль не сомневался — его дед неоднократно произносил именно те пророчества, которые были выгодны их семье и союзникам. Дед мошенничал, и Весьямиэль не видел в этом ничего предосудительного. Если кто-то и владеет умами людей, пусть это будет человек умный и дальновидный, способный думать не только о личном благе. Конечно, семья превыше всего, но дед, насколько знал Весьямиэль, хорошо разбирался в политике, его советам следовали.