Харита не могла припомнить впоследствии, где именно они повстречали его.
Она лишь помнила, что он внезапно появился в их маленьком домике, словно заполнив его целиком.
Поскольку он буквально излучал энергию, Мери Уэнсли словно приняла его за некий целительный эликсир, способный вернуть ее к жизни.
Харите было тогда пятнадцать лет.
Сэр Мортимер казался ей во всем так непохожим на отца, которого она обожала.
Она сторонилась его, и он это чувствовал.
Поскольку он женился на ее матери, то задался целью перебороть отношение Хариты к себе.
Сначала он пытался завоевать ее привязанность — или по крайней мере ее признательность — льстивыми словами и небольшими подарками.
Она видела, что он действительно щедр по отношению к ее матери и готов быть столь же щедрым и к ней.
Но интуиция говорила ей, что он не таков, каким притворяется.
Что он злой человек.
Она не могла бы объяснить своих подозрений, однако это ощущение не покидало ее.
Мери Уэнсли не долго колебалась, прежде чем принять предложение сэра Мортимера.
Или, скорее, это он принял решение за нее, и все драматически изменилось.
Сэр Мортимер перевез их из Портсмута в свой большой уродливый дом в Оксфордшире.
Когда они подъезжали к нему, Харита подумала, что дом выглядит таким же неприятным, как и его владелец.
Внутри он был обставлен с показной роскошью и вычурностью.
Харита же тосковала по маленькому ветхому домику, в котором они жили с отцом.
По крайней мере она пыталась радоваться, что ее мама, хотя и не была безумно влюблена в своего второго мужа, все же чувствовала себя довольной.
Ее баловали, нежили и окружали всем, чего она только могла пожелать.
Ее одаривали платьями, мехами и украшениями.
Сэр Мортимер играл роль влюбленного до безумия обожателя, чем вводил в заблуждение всех вокруг.
Лишь Харита улавливала хвастливые нотки в его голосе, когда он говорил своим друзьям:
— Моя любимая жена — дочь лорда Мэркота и была замужем за капитаном Ричардом Уэнсли, который, к несчастью, потерял жизнь на службе Его Величества.
«Для него это все — лишь перо на шляпе!»— презрительно думала Харита.
Когда же она встречалась с отчимом глазами, у нее возникало тревожное ощущение, будто он читает ее мысли.
Ради матери она пыталась быть вежливой с ним и, конечно, благодарной за все, что он для них делал.
Но со временем она поняла: он ожидал, что она чуть ли не на коленях будет благодарить его за каждое новое платье.
— Мортимер говорил мне, — замечала ее мать, — что ты не поблагодарила его за меховую муфту. Ты ведь понимаешь, дорогая, какой он добрый?
— Да, конечно, мама, я же сказала ему спасибо.