«Кто мог представить, что она зайдет так далеко, что попытается принудить меня к женитьбе, — вновь спрашивал он себя, — и призовет к себе всех этих людей, чтобы они засвидетельствовали церемонию?»
Это были сплошь ее друзья, а не его, жалкий сброд, только мечтавший втереться в высшее общество.
Но в их власти распускать сплетни.
Графа коробила сама мысль о том, в какой грязи будет вываляно его имя.
Он думал о смехе, который вызовет эта история у завсегдатаев клубов на Сент-Джеймс-стрит.
«Наилучшее, что я могу придумать, — это поехать за границу», — размышлял он.
Но тут же решил, что это только ухудшит положение.
Никто не скрывается за границей, если не чувствует за собой какой-либо вины.
Он не хотел, чтобы люди говорили, будто он сбежал 01 последствий собственного проступка.
Будучи крайне гордым и щепетильным, он опасался, как бы следующий шаг, который он предпримет, не оказался еще более катастрофическим, чем предыдущий.
Он молчал так долго, что Харита сказала: / — Когда я озабочена чем-то так, как вы, я чувствую, озабочены теперь, лучшее, что я могу сделать, — это помолиться.
— Помолиться? — с удивлением спросил граф.
— Я молилась, когда отчим сообщил мне, что я должна выйти замуж за этого ужасного человека. И тогда Бог — или, может быть, это был папа — сказал мне, что я должна убежать. Поначалу все казалось так трудно, но когда мне была ниспослана эта мысль, все словно пошло само собой.
Она вдруг заметила, что граф смотрит на нее с легкой иронией.
— То, что я говорю, может показаться… странным, — сказала она, — но потом я молилась вновь о ночлеге и нашла вас, а попав сюда вместе с вами, смогла остаться здесь потому, что хозяева подумали, что мы женаты.
Она умолкла на миг и продолжала, улыбнувшись:
— И тогда я поняла, что все это было предопределено и что кто-то заботится обо мне, и напрасно я была так напугана сначала.
Граф молча смотрел на нее.
Он видел, что она говорит ему это просто потому, что верит: молитва поможет и ему.
— Спасибо вам, Харита, — сказал он, помолчав. — Теперь, задумавшись об этом, я думаю, что давно уже не произносил те молитвы, которым в детстве научила меня мама. Возможно, поэтому кое-что в моей жизни и идет не так, как надо.
— Если вы будете молиться, я уверена, что все выправится, — сказала Харита, — хотя, может быть, и не так, как вы ожидаете.
Она рассмеялась чистым, детским смехом и добавила:
— Разве могла я представить, что мне поможете вы с Юпитером? Кто знает, вдруг я тоже смогу помочь вам совершенно неожиданным образом.
— Я могу лишь надеяться на это, — сказал граф. — И прошу вас, Харита, молясь за себя, молитесь также и за меня.