И теперь он пытался понять, что же стряслось.
Почему граф вернулся домой, пробравшись в комнату через окно?
И что же затеяла леди Имоджен, отдававшая распоряжения направо и налево?
Она никогда не нравилась ему, да и все слуги в доме разделяли его мнение.
Граф поразился бы, если б узнал, что майор, регулярно посещавший церковь, каждое воскресенье молился о том, чтобы он не женился на леди Имоджен.
После продолжительного молчания граф сказал:
— Я хочу поговорить с викарием. Можете вы устроить так, чтобы он пришел сюда незаметно для леди Имоджен?
— Конечно, могу, — ответил майор Уорд. — Я скажу слугам, чтобы, как только он выйдет из малой гостиной, где в настоящий момент беседует с ее милостью, они пригласили его сюда обсудить со мной церковные дела.
Граф кивнул.
Майор пересек комнату, отпер дверь и вышел.
Когда он ушел, граф запер дверь снова.
Прохаживаясь по комнате, он разглядывал карты его поместья, висевшие на стенах.
Он думал при этом, какое это счастье — владеть тем, что составляло часть его фамильной истории.
Сам приорат стал собственностью их семьи со времен упразднения монастырей.
По мере того как земли поместья переходили от поколения к поколению, каждый следующий граф добавлял к ним новые участки.
Несомненно, теперь это было самое большое поместье во всей округе.
Он предполагал, что в будущем он вручит все это своему сыну.
Но он знал, что ни при каких обстоятельствах его сын не будет рожден женщиной, подобной леди Имоджен.
Вновь и вновь звучал в его памяти восторженный тихий голос Хариты, говорившей о любви.
Он понимал, что для нее любовь была даром, ниспосланным самим Богом.
Имоджен же руководили совсем иные чувства.
Внезапно он устыдился той огненной страсти, которую она пробуждала в нем, страсти чисто физической.
Это не имело ничего общего с тем, что Харита считала любовью.
Он надеялся, что никогда в своей жизни она не встретится с женщинами, подобными Имоджен.
Что она не узнает, как они ведут себя.
Послышался легкий стук в дверь.
Граф подумал, что это — майор Уорд, ожидавший, что дверь окажется заперта.
Он отпер ее и увидел викария, изумленно взирающего на него.
— Милорд! — воскликнул он. — Я и понятия не имел, что вы здесь!
— Входите, викарий, — сказал граф.
Викарий повиновался, и майор Уорд закрыл за ним дверь.
Графу даже не пришлось отдавать распоряжений, чтобы он остался стоять на страже снаружи.
Викарий, пожилой человек, капеллан домашней часовни графа, сказал, проходя в комнату:
— Я ничего не могу понять, милорд! Леди Имоджен, с которой я только что разговаривал, сказала мне, что вы еще не прибыли. Насколько я могу судить, она сама не имеет представления о вашем возвращении!