– Посылали? Кто именно кроме вас знал про письмо?
– Какая разница?
– Прямая. Письма я не получала и намерена разобраться, в чем тут дело. Болезнь мамы очень серьезна?
– Серьезней некуда. – Отчим вздохнул и откинулся на спинку кресла. Для всегда подтянутого, не потерявшего военную выправку, строгого мужчины это более чем несвойственный жест. – С полгода назад случился первый приступ. Амалита потеряла сознание. Сейчас приступы происходят в среднем раз в несколько суток. Врачи, лекари и маги, которых мы специально выписывали, утверждают – у нее темнота в сердце. И что-то еще… не знаю, как все это правильно называется. Они прописали ей лекарства, травок надавали. Но только это почти не помогает. Амалита медленно гаснет.
Вот за это я столько лет и прощала своего отчима – он ее любил. Действительно любил. Сурово, сухо, но очень сильно.
– Я постараюсь сделать все, что в моих силах. И даже что выше них. А сейчас, если можно, мне нужен нотариус.
– Зачем?
– Я хочу подписать отказ от наследства. Может, тогда ваши дети успокоятся, – тоже не смогла удержаться от шпильки. О том, что собираюсь отказаться в пользу Леониды и младших, я решила умолчать. Пока так будет лучше. Пусть родственнички потеряют бдительность.
Путем долгих уговоров и препирательств мне удалось согнать Кешку на спину. Он там долго копошился, приятно щекоча кожу. Погладив вылезшую из-за плеча мордочку, я улыбнулась – ну не могу на него злиться. Кешка ведь не виноват в своем создании. Да и желтоглазого он недолюбливает. Одно это грело мне душу.
В большую столовую я спустилась при параде. Простого кроя сарафан на тонких лямках, перехваченный под грудью широкой лентой, тем не менее смотрелся очень изящно на моей фигуре. Да еще тоненькая, полупрозрачная эльфийская сорочка добавляла свое. Длинные бело-червонные волосы я высвободила из плена косы и заколола падающие на лицо пряди на затылке. На шее висело несколько артефактов, не особо нужных, но красивых.
Получилось здорово – у родственничков даже рты пооткрывались.
Младшие оказались самыми искренними. Они плохо помнили время, которое я жила с ними, поэтому сейчас принимали сестру-мага более чем восторженно. Иллюзия никогда не была моей стезей, но ради них я вспомнила все, что знала.
Бабочки, мелкие фейки, щебечущие птички. Пусть банально, но ребятам понравилось. В довершение всего я попросила старшего – Яноса – принести мне шляпу. Из которой вынула новое чудо. Вообще-то этот странный зверь был куплен мною сегодня на рынке, но, как уверял меня хозяин зверька, такой у него всего один. Говорят, это новомодное эльфийское развлечение – держать за домашнего любимца вот такое животное. Выглядело оно как средних размеров кролик с рыжевато-песчаной шкуркой. Золотисто-карие глаза смотрели с любопытством и живо, явно с проблесками ума, несвойственного простому зайцу. Длинные стоячие ушки украшены черно-белыми кисточками, как у рыси. Хвостик же у зверька похож на беличий, но покороче. Главным же в нем были небольшие, мягкие на ощупь и покрытые короткой шерсткой крылышки. Не знаю, может ли он летать, но такого милого зверька ни разу не видела.