Вот щас только…
– Зачем ты обманула своего сына? Зачем дала надежду?
Мне просто необходим ее ответ. Чтобы убедиться в своей правоте… ну и позлить немного.
– Много ты понимаешь, девчонка! – оскалилась драконица. – Он мой сын! Мой мальчик!
– И именно поэтому ты дала ему надежду. Чтобы столетиями мучить? – поддела ее, отсекая от себя огненный столб.
– Он бы умер без этой дурочки! – Каянэт снова попыталась достать меня хвостом. В ответ я рубанула по нему ледяным мечом. К сожалению, он только по касательной прошелся. – А ей, видите ли, ребенка захотелось. Хотя предупреждали ведь!
– Не любишь ты свою невестку, Каянэт. Ох не любишь! Дура ревнивая! Ой! И косая! – фыркнула я, с трудом уходя от удара лапой. С каждым разом уклоняться становится все труднее и труднее. – И поэтому решила обмануть сына, сказав, что его жену можно будет оживить. Дав надежду ему и безропотное оружие против Диар – себе. Тебе нужна была лишь власть! – Я поймала изогнутые, как сабли, когти на ледяное лезвие и, пока драконица не поняла происходящего, приморозила их.
Больше никаких слов. Мне даже не надо их слышать, достаточно ненависти в глазах драконицы. Она ненавидела меня не за причастность к смерти сына, а за рухнувшие планы.
Дернув за рукоять меча, я продолжила наращивать на нем лед, заковывая лапу драконицы в своеобразную перчатку. А когда она потеряла равновесие… Один удар крыльями, сильный такой, чтобы ощутить под ними воздух. Три шага по такому родному льду в небесах. Короткий бросок. Безупречная острота клинка с трудом преодолевает преграду чешуек, но под давлением моего тела и дополнительного взмаха крыльев продолжает погружаться в твердую плоть. У меня был лишь один страх – что меч рассыплется, прежде чем выполнит свою задачу. Но вот я чувствую, как твердый лед упирается в кость позвонка. Как царапает его… и начинает рассыпаться. Правильно, большего от него и не требуется. Теперь мне надо лишь одно – разбудить в себе весь гнев и силу, данную Сери, магию ледяных драконов и асуров. Мгновение, за которое я вспомнила всю боль потери: как эта гадина отдала нас своим маньякам подручным, как приказала пытать и получала удовольствие от мучений того, кто в этот раз оказался «наблюдателем».
Из глаз хлынули слезы… Из рук же полился холод. Он скользнул по ледяному остову и вонзился сначала в драконий хребет, а затем и в мозг.
Как она кричала и плевалась огнем! Недолгие три секунды.
Затем началось падение.
Когда драконица оказалась на земле, меня взволновал довольно глупый, но навязчивый вопрос: могилу ей рыть меня не заставят? Иначе мне придется рядом с Каянэт окопаться.