Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне (Коган, Багрицкий) - страница 171

На первую страницу
Сентиментальны по своей природе,
В четырнадцати строчках сжат поэт…
Пусть будет так. Пусть небылицы бродят.
На старый кедр пролей ты новый свет, —
Поэт, скажи сонетом о походе,
И по-иному заблестит сонет.
В четырнадцать чеканных светлых строк
Вложи времен живую эпопею…
И что ни слово, ни строка — рывок.
Сонет — снаряд смертельный по врагу,
Петля врагу кровавому на шею,
Кровь, пламенеющая на снегу.
Январь—март 1942?

390. «Еще вчера мечтал об институте…»

Еще вчера мечтал об институте,
О книгах, о задуманных стихах,
Каникулярном будущем маршруте
Средь гор хакасских, о ночных кострах;
Мечтал о той торжественной минуте,
Когда кулан на голубых рогах,
Развеяв клочья предрассветной мути,
Поднимет из-за гор расцветший мак.
Теперь всё прочь… И книги, и цветы:
Ты слышишь клич — опасность над страною.
Поэт, теперь маршрут изменишь ты,
Сменив берданку меткой нарезною,
Забудешь дебри, реки и хребты…
Сегодня ты боец, готовый к бою.
Январь—март 1942?

391. Письмо сестре

Я жив-здоров. И что еще сказать!
Свистят ветра, бушуют снегопады,
И в грудь земли впиваются снаряды,
Как бы ее стараясь пронизать.
Но снежный вихрь мне не слепит глаза.
Смотрю вперед, смотрю через преграды,
Туда, туда, где черные громады
Гребенчатой дугой подперли небеса.
Иду… А сколько, сколько впереди
Еще огня, труда и испытаний…
Но нет унынья у меня в груди.
Иду вперед с надеждой золотой,
Что там, за гранью горя и страданий,
Мы вновь найдем и счастье, и покой.
Январь—март 1942?

392. Перед атакой

Сердца на взлете — огненные птицы.
Сейчас взметет их гнева алый смерч.
Сейчас падет врагу на шею смерть,
Сейчас умолкнет зверь тысячелицый.
Сердца на взлете. Взор не замутится.
Рука — к гранате. И врагу не сметь
Поднять голов позеленевших медь.
В окопах черных ждут кончины фрицы.
Сердца на взлете. Пальцы на цевье.
Сейчас за дело кровное свое
Пойдут бойцы сквозь мрак и сгустки дыма.
Сердца на взлете. Смолкните, враги!
Сейчас четырехгранные штыки
Над ночью золотой рассвет подымут.
Январь—март 1942?

393. Подарок

Я — не Отелло, ты — не Дездемона,
Своей любви я не предам ножу…
Она со мной, и я ее ношу
Без пятнышка, как бархат небосклона.
Когда умолкнет бой, настороженно
В густой траве прилягу на межу,
На твой подарок чистый погляжу,
На твой платочек, цвета глаз влюбленных.
Я — не Отелло… И, приняв подарок,
Измены пятен не ищу на нем,
Он предо мной, как сердце, без помарок;
Он предо мной неугасимо ярок,
Как символ веры, золотым огнем
Грудь согревает средь сражений ярых.
Январь—март 1942?

394. «Средь этих нив я собирал слова…»

Средь этих нив я собирал слова,
То пестрые, как вешняя долина,
То строгие, как горная вершина,
Следующая страница