— Вы находитесь в прекрасном настроении, не так ли, Уильям? — прервал Джем, хотя в его голосе не было грубости и резкости. Тем не менее, наблюдая за ними в течение некоторого времени, вместе и отдельно друг от друга, Тесса знала, что означает то, когда они называли друг друга полными именами вместо привычных сокращенных форм. — Помнишь, что Старкуэзер не выносит Шарлотту, так что если это настроение, в котором ты находишься…
— Я обещаю, очаровать черта внутри него, — сказал Уилл, садясь в вертикальное положение и поправляя съехавшую шляпу. — Я очарую его с такой силой, что когда я закончу, он останется безвольно лежать на земле, пытаясь вспомнить свое имя.
— Этому человеку восемьдесят девять, — пробормотал Джем. — У него и так уже есть эта проблема.
— Я полагаю, что ты запасаешься очарованием сейчас? — спросила Тесса. — И не хочешь тратить его на нас?
— Вот именно. — Голос Уилла звучал довольно. — И не Шарлотту не выносит Старкуэзер, Джем. А ее отца.
— Грехи ее отца, — сказал Джем. — Он не склонен благоволить к любому из Фэирчайлдов или к кому-то, кто связан с одним из них. Шарлотта даже не позволила Генри поехать…
— Это, потому что каждый раз, когда кто-либо позволяет Генри выходить из дома одному, рискует получить международный инцидент, — сказал Уилл. — Но да, отвечая на твой невысказанный вопрос, я понимаю, какое доверие, оказала нам Шарлотта, и я намереваюсь вести себя хорошо. Я не хочу увидеть косоглазого Бенедикта Лайтвуда и его отвратительных сыновей во главе Института больше, чем кого-либо.
— Они не отвратительные, — сказала Тесса. Уилл удивленно посмотрел на нее.
— Что?
— Гидеон и Габриэль, — сказала Тесса. — Они вполне симпатичные, и не отвратительные вообще.
— Я говорил, — сказал Уилл замогильным тоном, — о черных как смоль внутренних глубинах их душ.
Тесса фыркнула.
— А какого цвета, как ты полагаешь, внутренние глубины твоей души, Уилл Герондейл?
— Сиреневого, — сказал Уилл.
Тесса взглянула на Джема, ища помощи, но он только улыбнулся.
— Возможно, нам следует обсудить стратегию, — сказал он. — Старкуэзер ненавидит Шарлотту и знает, что она послала нас. Итак, как же нам вкрасться в его доверие?
— Тесса может использовать свои женские хитрости, — сказал Уилл. — Шарлотта сказала, что он неравнодушен к красивому личику.
— Как Шарлотта объяснила мое присутствие? — спросила Тесса, запоздало понимая, что она должна была спросить об этом раньше.
— Она этого не делала; она просто написала наши имена. Она была весьма кратка, — сказал Уилл. — Я думаю, что придумывать правдоподобную историю выпадает на нашу долю.