— Лишняя кровь не нужна, — негромко проговорил полковник. — Сгодятся они нам на что-нибудь.
Между тем крестьяне привели еще и священника местной церквушки, и тот принялся зычно славословить прежнего владыку Сильвестра и поносить лютеран, припоминая все обиды, нанесенные ими православной вере, и те гонения, что претерпели от ворога священнослужители. В итоге он довел толпу до экзальтации: казалось, дай им дубины, и все крестьяне кинутся искать шведов в густых лесах северного Приладожья. Андрей Валентинович понял, что следует срочно заканчивать определивший многое митинг, и дал знак своим стрелкам и стрельцам Ефремова потихоньку раздвигать шумевший народ в стороны, чтобы покинуть собрание, прихватив с собой уже пришедшего в себя Родиона Лобанова и нескольких наиболее рьяно выступавших ораторов.
Теперь следовало провести собрание в более узком кругу первоангарцев с целью выработки дальнейшей стратегии и определить тактику ближайших действий. С тиурульским боярином, еще не совсем осознававшим, что происходит вокруг, Смирнов решил поговорить вечером, когда у него появится свободное время, а покуда Родиона снова заперли в темную, без единого окошка комнатенку. Лобанов не протестовал, смирившись со своим положением, и принялся ожидать обещанного разговора при свете огарка свечи, завалившись на застеленную тряпьем лавку. Крестьян же, похвалив за рвение и правильную позицию, отпустили по домам, снабдив первым заданием. За ближайшие пару седмиц им, с помощью Семенова и Лобанова, приказано было составить список окрестных поселений, указав численность проживающего там люда. Причем учесть надо было и самые мелкие, пусть и в пару дворов. Также требовалось выяснить число мужчин, способных без сильного ущерба хозяйствам встать под знамена ангарского отряда. Смирнов прикинул необходимое число рекрутов — три-четыре сотни. Такое количество можно было отлично вооружить и экипировать, используя захваченные у шведов трофеи. Основная часть этого имущества была оставлена в Кореле, вместе с некоторым количеством стрельцов и почти всем обозом. Таскать за собой толпу крестьян было глупо, а вот наученные стрельцами ополченцы сгодятся в обороне этой же самой Корелы, ежели придется им повторить свои недавние подвиги в деле сопротивления шведским оккупантам. Народ тут тертый, упрямый, любящий свой край, а потому надежный. Ангарцы вошли в эту среду непринужденно, показав свою силу и твердость духа. Поэтому корельцы да ладожане легко приняли новую власть, теперь же сибирякам оставалось не разочаровать этих людей. За неполные три десятка лет их предавали уже дважды, отдавая шведу, обрекая на противостояние с чуждой карельцам культурой. В прошлом ангарцев, которое они помнили, это дорого обошлось Руси, сильно оттесненной Швецией с бывших новгородских окраин.