— Как решили назвать?
— Не помню, — пролепетал Барни, но тут же взял себя в руки и спросил: — А как Лора?
— Какое-то время она еще будет спать в послеоперационной палате. Доктору Боллу пришлось дать ей сильный общий наркоз.
«Да знаю я, — мысленно проворчал Барни, — я же все слышал».
— Я иду посмотреть на нее и ребенка, — заявил он. — Они где?
— В послеоперационной, — повторил Муради. И нехотя добавил: — То есть ваша жена там. А ребенок наверху.
— Что значит «наверху»? Он должен быть с матерью! Она очнется и испугается, что его нет.
— Послушайте, — сказал Муради, стараясь говорить отеческим тоном, — у ребенка были кое-какие проблемы с дыханием, и мы решили для верности поместить его в интенсивную терапию, хотя бы до утра. Уверен, ваша жена нас правильно поймет.
Барни в один миг был подле Лоры. В палате лежало несколько женщин, их отделяли друг от друга лишь тонкие занавески, и голоса молодых мам, их мужей и младенцев были хорошо слышны.
Лора еще находилась под действием наркоза, но отчаянно силилась проснуться, чтобы выяснить, как дела. Она знала, что, раз ребенка рядом нет, с ним не все в порядке.
— Барни, Барни… — бормотала она.
— Я здесь, — прошептал он. — И у нас теперь есть маленький Гарри.
— Барни, где малыш? Погиб?
— Нет, Лора. Поверь мне, с Гарри все хорошо. У него была небольшая проблема с дыханием, и он сейчас наверху.
— Барн, это очень плохо. Какие у него баллы по Апгар?
— Навряд ли мне их покажут.
— Черт возьми, ты же врач! — простонала она.
— Кажется, сегодня этого никто в расчет не принимает, — с горечью ухмыльнулся он.
— Барни… Тут каждая мама, кроме меня, с ребенком. Поклянись, что он жив!
— Клянусь.
— Иди наверх и проверь. Убедись, что он живой. И пожалуйста, узнай, что у него было по Апгар! Мне надо знать, сколько времени он не дышал.
Он кивнул. Оба понимали, что, когда врачи утаивают информацию, это плохой признак. Хорошее никто скрывать не станет. И оба боялись себе признаться, что опасаются церебральных нарушений.
Не в силах ждать лифта, Барни вприпрыжку поднялся по лестнице и бегом промчался по длинному коридору, ведущему в отделение интенсивной терапии новорожденных.
— Сэр, прошу меня извинить, но у нас тут все стерильно, — преградила ему путь строгая сестра. — Чтобы пройти, вы должны обработать руки и надеть стерильный костюм.
— Хорошо, хорошо.
Барни прошел в моечную и тут заметил Муради. Тот о чем-то шептался с дежурным ординатором реанимации новорожденных.
Барни окликнул его:
— Доктор, отведите меня к нему! Немедленно!
Муради как ни в чем не бывало улыбнулся: