Стараясь компенсировать недостаток своего присутствия в будни, Барни в выходные не отходил от ребенка. Однако мальчик уже проявлял такую общительность, что иногда предпочитал общество двух соседних малышей, у которых к тому же во дворе имелась песочница. Из поведения Гарри и Лора, и Барни сделали вывод, что ему нужен брат или сестра. И решили уступить.
Конечно, процесс размножения был не лишен приятности. Однако когда семь месяцев упорных попыток не дали результата, Лора отправилась к гинекологу, и тот объявил, что ей необходима операция, после которой она уже не сможет иметь детей.
Таким образом, единственной их отрадой до конца дней оставался маленький Гарри.
В тот вечер, когда Лора узнала свой приговор, они с Барни дали друг другу клятву, что ни за что не станут превращать мальчика в невротика, испытывающего чрезмерную заботу, чрезмерную опеку и несущего чрезмерный груз их завышенных ожиданий.
Хотя они и поклялись не кудахтать над мальчиком и не подвергать его бесконечным осмотрам, они не могли не заметить, что к трем годам Гарри стал каким-то вялым. Он продолжал расти, но в весе не прибавлял.
Однажды во время купания Лора позвала в ванную мужа.
— Пощупай-ка, — сказала она, дотрагиваясь до животика сына.
Барни положил ладонь на то место, что она указала, и малыш тут же вскрикнул:
— Папа, больно!
Барни мгновенно понял, что заподозрила Лора, — печень и селезенка были увеличены. Такое состояние в медицине называется пугающим словом «гепатоспленомегалия».
Ночной кошмар, не раз являвшийся им, стал явью.
Но это было не то, чего они боялись. Это не имело никакого отношения к умственному развитию. Это было нечто совершенно иное.
В шесть часов утра, проведя ночь в бесконечном самобичевании («Не надо было пускать его гулять в дождь!» — «Это я виноват, я слишком его кутаю на ночь»), Барни позвонил Адаму Перри, самому уважаемому педиатру Нью-Йорка.
— Привезите его на обследование. Посмотрим, что там не так, — предложил тот.
За двадцать четыре часа Гарри Ливингстон переместился из песочницы в больничную палату. Налицо были признаки патологии. Но какой? Сестры делали бесконечные анализы крови («Пожалуйста, не надо иголок, тетя!» — хныкал малыш), а если Лора оказывалась недовольна результатом очередного исследования, его немедленно повторяли.
— Это все для того, чтобы ты поправился, солнышко, — пыталась она успокоить мальчика.
— Мне здесь не нравится. Я хочу домой!
На что Барни, исполнявший роль безмолвного свидетеля, сказал:
— Домой мы все хотим.
Врачи установили, что из-за увеличенной селезенки у Гарри анемия и тромбоцитопения, то есть пониженное содержание тромбоцитов в крови. Возникла опасность разрыва селезенки.