— Великий Шеньшун, старший из стражей, завершил свой обход! — торжественно провозгласил седовласый Хоттаку, вместе с еще десятком нуаров дожидавшийся юного стража у котлов. — Все ли в порядке с домом? Нет ли у нас повода для тревоги?
Хоттаку, возрастом чуть не впятеро старше, столь же сильный, ловкий, но еще и куда более опытный, был вожаком нуаров до Шеньшуна. И теперь каждый раз приветствовал молодого начальника или испрашивал его приказов таким тоном, словно издевался над врагом, а не склонялся в подчинении. И что обидно — Шеньшун никак не мог придумать, чем ответить своему завистнику.
— Все в порядке, Хоттаку. — Нуар сделал вид, что не замечает насмешливого тона. — Ты можешь не беспокоиться.
— Не изволит ли старший из старших разрешить нам приступить к трапезе? — почтительно склонился седовласый воин и двумя руками, словно величайшую ценность, преподнес Шеньшуну деревянную ложку.
И опять молодой нуар не нашелся, чем ответить. Ведь по устоявшемуся обычаю первым к еде приступал самый старший из присутствующих, затем остальные стражи и только потом — смертные, многие из которых уже успели проснуться и прийти к котлам, но пока еще теснились поодаль. Вроде бы, Хоттаку вел себя правильно — но выглядело это все равно издевательски.
После краткого колебания Шеньшун ложку все-таки взял, зачерпнул из ближнего котла горячее варево, отхлебнул, удовлетворенно кивнул и перешел к другому котлу, тем самым оставив седовласого воина без его ложки. Месть, может быть, и мелкая — но все равно приятная.
После старшего к котлам со всех сторон подступили нуары, а за ними — и остальные слуги. Общая трапеза началась.
Шеньшун, наевшись, сунул ложку кому-то из припозднившихся смертных, оделся и, еще раз обойдя дом, уселся на берегу разлива, на крупном валуне у самого среза воды, забавляясь тем, что своей волей заставлял крокодилов то бросаться в глубину, то выскакивать на берег, то выныривать вертикально, пытаясь устоять на длинном зеленом хвосте.
Как это все-таки хорошо, что боги даровали нуарам часть своей воли! А то ведь простые рабы, рожденные от женщин, не способны повелевать не то что зверьми, но даже обычной крапивой или мелкой мошкарой. А крокодилов они так и вовсе боятся. И это при том, что внешне стража богов и не отличить от взрослого, хорошо тренированного смертного! Но стоит произнести хоть слово, и рабы становятся послушными рабами, а воины — воинами.
— Все ли в порядке с водой, старший из старших? — По издевательскому тону Шеньшун понял, кто смог незамеченным подкрасться к размечтавшемуся нуару и выкрикнуть вопрос в самое ухо.