В этот момент на третьем этаже остановился лифт, со скрипом разъехались створки. Еще один персонаж, ничем не отличимый одеждой и вооружением от двух предыдущих, быстро занял место чуть сбоку от напарника и тоже взял Специалиста на мушку.
Наступила краткая пауза, которую прервал взятый в клещи дед в «Аляске». Оглядев исподлобья незваных гостей, он еле слышно вздохнул.
– Ну, что встали? Стреляйте уж, если пришли, – как будто скомандовал.
Не успел договорить, как загремели выстрелы, защелкали отскакивающие от стен и цементного пола пули. Прозвучал громкий крик, звук падения тела, и в подъезде стало тихо, как ночью в музее. Выдрессированные окружающей действительностью соседи, затихли по месту жительства, не рискуя высунуть нос наружу. Никто даже не подошел к окну, чтобы осторожненько выглянуть наружу и правильно, между прочим, сделали, потому что буквально через несколько секунд во дворе дома началась нешуточная пальба.
Оперативно прибывший на место происшествия наряд милиции (через полтора часа после самого происшествия) обнаружил валяющихся у подъезда дома троих в темной одежде, вязаных масках на головах без малейших признаков жизни. Внутри самого подъезда на площадке между третьим и четвертым этажом они нашли большущую лужу крови и пятнадцать стреляных гильз.
– А где убитый? – поинтересовался старший наряда, сдвигая меховую шапку на лоб и почесывая затылок.
– Увезли в больницу, – пояснил молодой человек в строгом сером костюме, спустившийся сверху.
– Ты кто? – спросил один из милиционеров, наставив на него автомат.
– Сотрудник охраны господина Большакова, – ответил, предъявляя документы, молодой человек, и пояснил: – Ну того, в которого стреляли.
– А сам он где?
– В больницу повезли, – охранник тяжело вздохнул. – Вдруг выживет.
– Как же, выживет... – пробурчал с профессиональным цинизмом старший наряда. – Вон, сколько кровищи-то натекло. А те трое кто?
– Это они в шефа стреляли, ну, мы их на выходе и приняли.
– Понятно... – на охранника тут же на всякий случай надели наручники и угостили сигаретой. Все закурили.
Еще через час на место прибыл следователь прокуратуры, эксперт и местные опера. Вместе с ранее прибывшими задумчиво постояли у лужи крови, еще разок перекурили и приступили к работе. Следователь достал из портфеля бланк протокола осмотра места происшествия и ручку из нагрудного кармана форменного кителя. Эксперт зафиксировал место происшествия на камеру и, кряхтя, начал собирать гильзы. С охранника сняли наручники. Оперативники стали звонить во все двери и строго интересоваться у тех немногих кто их открыл, об услышанном и увиденном. Единодушные в гражданском порыве жильцы честно, как на духу, поясняли, что ни черта не видели и почти ничего не слышали. Прошедшие суровую жизненную школу граждане России от мала до велика, давно и накрепко усвоили, что быть свидетелем в нашем отечестве почти так же стремно, как и пострадавшим. Как известно, хороший слух и длинный язык часто способствуют переходу из первой категории во вторую.