. Пение самой Волконской вызывало неизменное восхищение слушателей.
В ноябре 1825 года Александр I внезапно скончался в Таганроге. Муж Волконской спешит туда, чтобы участвовать в церемонии перевозки тела в Петербург и похорон. Во время прощания с телом императора в Москве с ним простилась и Волконская. Это видел и описал стоявший тогда у гроба молодой камер-юнкер, впоследствии известный стихотворец М. Л. Дмитриев: «Вокруг гроба стояли двадцать пять бархатных подушек с русскими и иностранными орденами покойного императора. Для нас, молодых людей, это было между прочим и развлечение; а между тем — стоять ночью при великолепном гробе, окруженным погребальными свечами, при однообразном чтении Евангелия (ибо по коронованных особах читается не псалтырь, а Евангелие), это было что-то величественное, возвышающее душу. Помню, что однажды вошла дама в черном платье, под черной вуалью, поклонилась пред гробом и что-то на него положила. Мы посмотрели — венок из незабудок. Это была княгиня Зенеида Александровна Волконская»[86].
Начиналась другая эпоха. Брат мужа Сергей Волконский был одним из видных деятелей декабристского заговора. Однако эта связь с декабристами не единственная. Екатерина Трубецкая, жена Сергея Трубецкого,— кузина княгини Зинаиды. Мать Трубецкой, графиня Лаваль, и мачеха Волконской — родные сестры. И когда после поражения декабрьского выступления петербургский дом Лавалей, где жил Трубецкой, окружен войсками и в доме идет повальный обыск, вся семья находится у княгини Белосельской-Белозерской, мачехи Зинаиды Александровны. Как отнеслась она сама к восстанию декабристов, мы узнаем из полицейского донесения Бенкендорфу от 9 августа 1826 года: «Между дамами две самые непримиримые и всегда готовые разорвать на части правительство, княгиня Волконская и генеральша Коновницына (мать декабристов братьев Коновницыных. Дочь ее — жена декабриста М. Нарышкина последовала за мужем в Сибирь.— С. К.). Их частные кружки служат средоточием всех недовольных; и нет брани злее той, какую оне извергают на правительство и его слуг»[87].
За две недели до этого доноса Екатерина Трубецкая приехала в Москву, чтобы получить тут формальное разрешение царя следовать за мужем в Сибирь. Вскоре за ней следом приезжает швейцарец Карл Август Воше — секретарь отца Трубецкой, друг ее покойного брата, который вызвался сопровождать ее к мужу. В августе 1826 года Трубецкая вместе со своим спутником навсегда уезжает в Сибирь, откуда ей не суждено будет вернуться. Пройдет несколько месяцев, и княгине Зинаиде опять выпадет судьба провожать из своего московского дома в сибирское изгнание свою невестку Марию Волконскую. Зинаида Александровна устроит в ее честь великолепный музыкальный вечер, который Мария с благодарной нежностью опишет впоследствии в своих воспоминаниях. На этом вечере присутствовал Пушкин.