– Разрешите?
– Сысоев, – проговорил командир части, не поднимая взора от каких-то бумаг, – там, в дежурке, капитан из особого отдела. У него какие-то вопросы по китайскому языку. Быстренько проконсультируй, только устно, и гони на хрен. Понял?
– Так точно!
– Свободен, потом зайдешь, расскажешь, что это «соседи» так всполошились.
– Есть! – лжесысоев четко развернулся через левое плечо и вышел в большом недоумении.
Только в книгах, хороших и разных, капитаны из особого отдела шляются в серьезные разведывательные органы как к себе домой, и вовсю участвуют в проводимых там спецмероприятиях. В жизни, поверьте, все иначе. В часть, в списках которой временно числился Волков, из всего особого отдела гарнизона мог проникнуть только его начальник, да, и то, испросив предварительно разрешение у командира.
«Значит, так надо» – решил про себя юный переводчик. Достал из кармана мятную конфетку, забросил на всякий случай в рот и спустился в дежурку. Бравый капитан уже был там, буквально приплясывал на месте в нетерпении под снулым взглядом дежурного. В бриджах, начищенных до зеркального блеска сапогах и кителе под портупеей. С кобурой на боку и секретным чемоданчиком в руке.
– Сысоев, – представился Сергей и протянул руку.
– Капитан Шишкин, – ответил тот, руки не подав. – Быстрее лейтенант, времени в обрез.
Волков присмотрелся повнимательнее: ух, ты, горящие чахоточным румянцем щеки, лихорадочно блестящие глаза, лицо с явными следами азарта и радости свершения. Картина маслом из серии: «Мятеж левых эсэров подавлен, товарищ Дзержинский! Разрешите начать расстрелы?»
– Пойдем, – не успел Сергей подойти к лестнице, как Шишкин, обогнав его как стоячего, рванул наверх.
– Куда дальше? – заорал на бегу.
– По коридору до конца, последняя дверь направо за углом... – и только сапоги застучали.
Первым делом товарищ капитан сорвал печать и извлек из чемоданчика заполненный типографским способом документ с угловым штампом в левом верхнем углу и выложил на стол перед Сергеем.
– Давай.
– Что давать-то?
– Заполни, распишись и поставь дату.
– Зачем?
– Ты, что, совсем идиот? Это подписка о неразглашении.
– Неразглашении чего?
– Того, что сейчас узнаешь.
– А как я могу не разглашать то, чего не знаю? – на полном серьезе полюбопытствовал Волков и округлил глаза.
– По-моему, ты нарываешься, – прищурился чекист.
– А по-моему, я только что забыл китайский.
С минуту они молча смотрели друг на друга, угрожающе один и с искренней придурью во взоре второй. Как и следовало ожидать, первым не выдержал Шишкин.
– Ладно, потом разберемся. Слушай внимательно, – тут он приосанился. – Я только что раскрыл валютное дело, – извлек и аккуратно положил на стол несколько бумажек, очень похожих на банкноты.