– Ящер, перчатки сними.
– Так ведь по форме положено.
– Я что сказал?
– Понял.
– Тогда, с богом. Пошли, – Шабалин с Марецким, как пушинку, подхватили кресло с сидящим в нем якобы инвалидом и тронулись вслед за командиром.
Их выплюнули наружу очень скоро, через какие-то сорок минут и это включая те полчаса, которые они прождали в приемной. «Мясники», «портачи», «дебилы» было самым парламентским, что они услышали от болеющих за судьбы отечества парламентариев. «Идите, – сообщили им напоследок. – Ждите решения». Не стоило иметь семи пядей во лбу и ниже, чтобы понять, решение будет судьбоносным.
Коваленко проехал несколько метров и развернулся лицом к остальным. Открыл рот.
– Сейчас спросит, кто нами правит, – догадался Марецкий. – А то сам не увидел.
– Да нет, я не об этом, – засмущался Игорь. – Командир, как насчет...
– У нас на флоте это называется за...ть, – догадался Шабалин. – Лично я – только за.
– Так, и я не против, – буркнул Марецкий, – Командир, ты как?
– Как все, только давайте отойдем немного. Тут поблизости цены просто запредельные.
И они тронулись. Каталку с сидящем в ней Коваленко, легонько, одним пальчиком подталкивал Шабалин.
– Командир, – поинтересовался Игорь, – а почему у тебя лицо покраснело? Давление, что ли, скачет?
– Размечтался, – хмыкнул тот. – Просто встретил знакомого. Помните того лысого, который орал, что всех насквозь видит?
– Ну.
– Встречались. Такой, блин, лихой особист был, аж дух захватывало.
– Расскажи.
– Почему бы и нет, нам еще минут пятнадцать топать. Слушайте, детки, дело было...
1985 год. Ордена Ленина Забайкальский военный округ. Город «с театром».
Дверь кабинета приоткрылась, в проеме показалась вихрастая голова. Самую малость дохнуло перегаром.
– Сысоев, к командиру!
– Есть, – Волков закрыл тетрадь, над которой дремал, забросил ее в сейф и вышел из кабинета.
Уже месяц он находился здесь, в одном из разведорганов округа в качестве военного переводчика и под чужой фамилией. С задачей ждать, присматриваться и находиться в готовности. К чему? А, черт его знает, к чему. Лейтенантов, как известно, информируют всегда в последнюю очередь. Пока же, в ожидании времени «Ч», он вел обычную жизнь обычного молодого офицера в Сибири: исправно ходил на службу, а после нее – в кабак.
Перед тем как войти в командирский кабинет, причесался и протер носовым платком лицо: ночь накануне, проведенная на улице Угданской в деревянном одноэтажном бараке в компании веселых медсестричек Кэт, Любы и военного врача, имя которого напрочь стерлась из памяти, была томной.