Кристин обвела комнату довольным взглядом и только сейчас поймала себя на том, что целый вечер улыбается. К ее щекам прилила краска смущения.
Она пожала плечами, будто уличенная в чем-нибудь непристойном, и произнесла вслух громко и отчетливо:
— А что в этом зазорного? Я счастлива, потому что с минуты на минуту увижу любимую сестру, вот и улыбаюсь.
Нет, тихо, но уверенно возразил ей внутренний голос. Ты счастлива не только поэтому.
Кристин энергично покачала головой, будто пытаясь заглушить свое второе «я», тяжело вздохнула, забралась с ногами на диван и закрыла глаза.
Ей вспомнилось сегодняшнее занятие с новой группой и парень по имени Тим Хеннеси. Он сразу ей понравился. Высокий, с довольно широкими, горделиво расправленными плечами, с темными, аккуратно подстриженными волосами и с голубыми глазами. Он сочетал в себе те почти несовместимые в людях наших дней качества, которые Кристин особенно ценила в людях.
Дерзость, независимость — и воспитанность, умение себя держать в руках; аккуратность — и легкую небрежность; современность — и старомодную интеллигентность. Кристин почему-то была уверена, что, несмотря на откровенное желание задеть ее сегодня, поддразнить, этот парень никогда в разговоре не перекинул бы ногу через подлокотник кресла, не начал бы разминать шейные позвонки, как это делали многие из ее знакомых, даже высокообразованные, мнящие себя культурными.
По решительному, открытому, умному взгляду Тима Кристин сразу благодаря приобретенным в университете знаниям определила, что перед ней человек высокоинтеллектуальный, смелый и сильный духом.
Ей вдруг вспомнились его колкости, и с губ опять слетел тяжелый вздох.
— Я явно ему не понравилась, — пробормотала она, открывая глаза и задумчиво глядя на язычки пламени свечей. — Наверное, не внушила доверия. Ну уж на что способна в своем деле, я в два счета ему продемонстрирую. А в остальном… Как говорится, насильно мил не будешь…
Кристи посмотрела на часы в массивном корпусе из красного дерева, стоящие на невысокой горке. Было десять минут десятого.
Марта никогда не сообщала, каким именно рейсом прилетит, а к родителям вообще являлась на следующий после приезда день, причем всегда без предупреждения, так сказать, сюрпризом.
Сегодня она не заставила себя долго ждать. В двадцать минут десятого открыла дверь своим ключом и громко крикнула: «Я приехала!». Через четверть часа они сели за стол в гостиной.
— Как здорово дома! Свечи, цветы, блинчики с нугой! — восторгалась Марта, рассматривая все вокруг. — Кристи, ты чудо!
В последующий час она с аппетитом уплетала приготовленное сестрой угощение и рассказывала о своей последней с блеском прошедшей месяц назад в Париже выставке.