— Под одной крышей нам не ужиться. — Кетлин теребила пальцами блестящую черную кудряшку. Темные глаза затуманились от мрачных воспоминаний. — Ты представляешь себе, что за скандалы будут? Земля задрожит. Он захочет выбросить меня в канаву. Он ведь считает, что там мое место. — Она тяжело вздохнула. — Только бы он не приехал!
— Не приедет. Перестань волноваться.
Легко сказать. Лоркан всегда пугал и гипнотизировал ее своей нестандартностью. Это был непредсказуемый мустанг.
Когда Лоркан впервые приехал, ей было шесть лет. Его вулканический темперамент взорвался в тот же день. Она до конца жизни не забудет, как набрела на жалобно хныкавшего Гарри. Он жаловался, что Лоркан ни с того ни с сего двинул его кулаком.
Только спустя несколько часов Лоркана удалось разыскать на старой заброшенной дороге. На его лице зияла страшная рана, но Гарри клялся, что он тут ни при чем. Все дети были тогда на стороне Гарри.
Ее собственная жизнь стала легче благодаря Лоркану. К ее крайнему удивлению, он взялся защищать ее от школьной детворы.
Однажды он застал ее на переменке в слезах.
С мягкой настойчивостью Лоркан выпытал у Кет, что кто-то распространяет слухи, будто у нее в волосах водятся вши. Она панически боялась, что ее обреют. Лоркан ворвался в класс маленькой сельской школы и, не обращая внимания на учительницу, отчитал обидчиков так, что те на всю жизнь это запомнили.
Кетлин сорвала хрустящий стручок и принялась жевать, не зная, что и думать о его противоречивом поведении.
Он никогда не обижал ее в детстве, ввиду чего его жестокое обращение в дальнейшем оказалось полной неожиданностью. Она похолодела, вспоминая об этом. С противником он умел быть безжалостным.
И вот теперь они противники. Она знала, что не может с поднятой головой заявить о своих правах на имение и что Лоркан рано или поздно выставит ее за дверь.
— Чудесный денек, — заметил Деклан, не подозревая, что она сейчас испытывает.
Идеальный. Замечательный дом, синее небо, облачка, цепляющиеся за горы, курлыкающие журавли… Все больше расстраиваясь, Кетлин огляделась вокруг, представляя себе, как увидит все это в последний раз…
Нет! Она этого не вынесет!
— Я не хочу уезжать! — выпалила она с таким чувством, что всполошила спящих собак. — Я на все готова, только бы остаться! Я буду ползать, умолять его на коленях, чтоб он уехал, оставил нас в покое…
— Ты этого не сделаешь! — ответил потрясенный Деклан.
— Сделаю! — срывающимся голосом вскрикнула она. И к собственному изумлению, почувствовала, что даже присутствие Лоркана не вынудит ее отказаться от имения. — Если дело дойдет до крайности и он станет добиваться моего отъезда, — сказала она с затуманенным тревогой взглядом, — может быть, я его упрошу оставить меня прислугой, буду мыть за ним посуду… даже вылизывать его проклятые сапоги, если он того потребует!