— Неужели? А я думала, они возненавидели меня, потому что я заняла место Фелисити.
— Нет, что ты! А уж как они будут благодарны тебе в будущем!..
— Мне тоже понравились твои родственники. — В ее голосе все еще звучали нотки сомнения.
— Ага. У нас замечательный клан. Правда, я убил бы Пэтси, но остальные очень приятные люди.
Эммелин засмеялась, а потом спросила:
— У тебя так много кузенов. Как ты с ними ладишь?
Она взбила подушку, устраиваясь для разговора.
Так как спать им не хотелось, Джонни решил, что стоит рассказать о своей семье. Это поможет ему отвлечься от мыслей о поцелуях, которые заслонили все, что он испытывал ранее.
— На самом деле ничего сложного. Просто надо помнить, что младший брат моего отца, Крошка Брубейкер…
Заливистый смех Эммелин разорвал тишину и заставил Джонни улыбнуться.
— Крошка? В твоей семье дают очень странные прозвища. Если твой папа — Большой, то я представляю, каков же Крошка…
— Нет, в действительности Большой потому, что старше на год. А Крошка — громадный мужчина, похожий на медведя. Рядом с ним отец гном.
— Правда? Знаешь, гены творят иногда такие чудеса, что диву даешься.
— Вот-вот. Все наши парни, и Большого Дедди, и Крошки, рослые как на подбор, под метр восемьдесят.
— Судя по всему, Крошка Брубейкер на нашей свадьбе не был. Я думаю, что запомнила бы такого гиганта.
— Да, ты права. Он и его жена Бернис должны были поехать на похороны. Умер кто-то из тетиных родственников. Но ты еще успеешь с ним познакомиться, пока мы не… — Наступившая тишина заставила его поежиться. Нехорошо говорить о разводе в первую брачную ночь. — В любом случае, — продолжил Джонни, — он и мой отец — лучшие друзья и главные соперники.
— Это типично для родственников-мужчин, близких по возрасту.
— Но они перебарщивают. Особенно когда пошли дети: если у одного рождался сын, другой заводил сразу двух. У Крошки было четыре мальчика, а нас трое, но родилась Пэтси и стала любимицей Дедди. Дядюшка так осерчал, что родил целых пять девчонок.
— Не может быть!
— А вот и может! Так продолжалось до тех пор, пока у каждого не стало по девять детей. Тогда их жены сказали: «Хватит!»
— Я думаю! — хихикнула Эммелин, прикрыв рот покрывалом и устраиваясь поудобнее. Закончив вертеться, она спросила: — А ты хочешь иметь много детей?
— Что ты! — вскинулся Джонни. — Я не собираюсь участвовать в Великом Брубейкеровском Состязании. Два-три ребенка вполне достаточно.
— Молодец! Ты все очень правильно понимаешь. Никому не понравится мучиться утренней тошнотой целых девять беременностей.
— Что, так плохо?