Когда они сели верхом, Елизавета оглянулась. В окне второго этажа виднелся женский силуэт. Принцесса резко втянула в легкие морозный воздух. Это на верхней площадке центральной лестницы, не так ли? Кэт или Мег вышли туда, чтобы посмотреть, как они уезжают? Если это леди Корниш или Бланш, она что-нибудь придумает, но если это Би…
— Поехали, — сказала Елизавета.
Каждый час пути — добрых пятнадцать миль по окольным тропам — они давали передышку лошадям. Сердце Елизаветы билось чаще, чем стучали по земле конские копыта. В лесу было темно, но Дженкс хорошо разведал дорогу, и принцесса не опасалась наткнуться на кого-нибудь в столь поздний час. Кроме нее, мало кто мог дойти до такой наглости или такого отчаяния.
Когда бледное сияние луны вырвало из тьмы крашеный выцветший фасад замка Хивер, слезы навернулись принцессе на глаза. Елизавета никогда не позволяла себе плакать. Она не проронила ни слезинки, даже когда потеряла Тома Сеймура, пав жертвой его предательства, даже когда из-за интриг Уайетта оказалась у Ворот предателей в Тауэре.
Елизавета мысленно ринулась на поиски более приятных воспоминаний, чтобы не утратить решимости. В конце концов, этот дом был свидетелем радостных событий и дерзких начинаний. Однажды, как рассказывала ей тетя Мария, Анна твердо заявила, что ей нездоровится, и осмелилась просидеть у себя в комнате целый день, пока ее родители развлекали раздосадованного монарха. Ах, если бы, размышляла Елизавета, она тоже обладала такой огромной властью над мужчинами и заставляла их плясать под свою дудку. Но с другой стороны, беды зачастую идут рука об руку со страстями и властью. Иногда они так тесно переплетаются друг с другом, что Елизавета не может их различить.
— Я же говорил, что мост будет поднят. Все так, как вы и опасались, ваше высочество.
— Да, Дженкс. Но помни, больше никаких «высочеств». Зови меня Робином на случай, если нас подслушают.
Елизавета не назвала это имя наобум, но и объяснять своим спутникам ничего не стала. Кареглазый Роберт Дадли по прозвищу Робин был ее другом, и в его обществе она впервые узнала, что такое мужское обожание и женская власть. Его семья тоже пережила сокрушительное падение, после того как отец Роберта возглавил бунт в попытке оспорить право королевы Марии на английский престол. Дадли-старший незаконно короновал на царствие юную невестку, Джейн Грей. Мятеж продлился всего девять дней, после чего Мария и ее приверженцы-католики подавили его, обезглавив одних Дадли и отправив в Тауэр других. Робин все еще находился там, когда под стражу взяли Елизавету. Он посылал ей цветы, которые собирал у ограды, и…