Наша судьба в наших руках.
Теперь же герцог спрашивал себя, как могло случиться, что именно он дважды поддался обману, поверив не только в видение, но и в то, что читает мысли другого человека.
И то и другое было для него такой же реальностью, как это заходящее солнце, в лучах которого всеми цветами радуги переливалась вода в Неве, или статуи на крыше Зимнего дворца, силуэты которых вырисовывались на фоне вечернего неба.
— Я пьян или сошел с ума, — раздраженно сказал он себе.
Но герцог знал, что это не так.
«Чем скорее я забуду этот вздор, тем лучше!»— подумал он, выходя из экипажа и поднимаясь по ступеням Зимнего дворца.
Герцог решил прежде всего узнать последние новости с фронта. Ему понадобится час, чтобы закодировать и отправить донесение лорду Кастлерою в Лондон.
Утром курьер сможет забрать депешу. Так герцог, по крайней мере, оправдает свое пребывание в Санкт-Петербурге.
Герцог вошел в холл и отдал шляпу дежурному лакею.
Внезапно к нему подошел гвардейский офицер, который нес службу в холле.
— Добрый вечер, ваше сиятельство, — сказал офицер по-французски. — Княгиня Екатерина Багратион просила вас навестить ее прежде, чем вы пройдете в свои апартаменты.
— Конечно, — ответил герцог. — Буду счастлив видеть ее высочество.
Офицер приказал слуге проводить герцога в покои княгини.
Следуя за слугой, герцог подумал, что Екатерина наверняка вернет его на землю и развеет все эти странные фантазии.
Княжна была очень земным человеком — страстным, горячим, требовательным. Герцог прекрасно понимал ее эмоции — это были чувства, известные и ему.
«То, что мне нужно, — подумал он. — Только это, и ничего больше!»
Герцог ожидал найти Екатерину в одиночестве, но, когда слуга ввел его в большую, благоухающую цветами, внушительного вида приемную, он обнаружил там множество гостей.
Екатерина, необыкновенно красивая в платье из голубого газа, подошла к герцогу, и по выражению ее глаз он понял, что она искренне рада его визиту.
Герцог поцеловал княгине руку, а затем поспешил подойти к царице, находившейся здесь вместе с царем.
Елизавета Федоровна была бы очень привлекательной женщиной и достойной парой красавцу Александру, если бы не болезненное выражение ее лица.
Герцог, однако, находил, что царица более обаятельна и уравновешенна, нежели ее муж.
Их беседу вскоре прервал царь Александр.
— Я хочу сообщить вам кое-что, Уэлминстер, — сказал царь, отводя герцога в сторону.
Герцог с опасением посмотрел на него, но царь, как ему показалось, сегодня был в хорошем настроении.
Упадок духа, из-за которого он выглядел погруженным в себя и производил менее внушительное впечатление, прошел. Царь опять обрел тот величественный вид, который обычно демонстрировал своим подданным во время парадов.