Она одним движением перевернулась на спину и почти исступленно поцеловала меня, так что ее зубы клацнули об мои. Я погладил ее ниже поясницы. Потом обнял за талию и поставил на пол.
— Иди спать, — сказал я ей. — Мы наговорили много глупостей. Будь умницей и возвращайся в свою постель.
Я тоже встал и поцеловал ее в глаза. К счастью, я так и не снял свои трусы и сохранил пристойный вид.
Я помог ей надеть бюстгальтер и трусики; вытер ей между ног своей простыней и, наконец, накинул на нее прозрачный пеньюар. Она позволила все это сделать, не говоря ни слова, мягкая и теплая в моих руках.
— Додо, моя маленькая сестренка, — сказал я ей. — Я уезжаю завтра утром. Постарайся выйти к завтраку, мне очень хочется тебя увидеть.
Потом я вытолкал ее наружу и вновь закрыл дверь. Теперь уж точно обе они были у меня в руках. Я почувствовал у себя в груди такую радость, что Малыш мог бы перевернуться под своими двумя метрами земли. Ну что ж, я протянул ему свою лапу. Это что-нибудь да значит, пожать руку брату.
Несколько дней спустя я получил письмо от Тома. Он не слишком много писал о своих делах, но если я правильно понял, он нашел что-то, хоть и не слишком блестящее, в одной из школ Гарлема. Еще он цитировал для меня Писание, тут же комментируя его, так как вполне справедливо сомневался, что я хорошо разбираюсь во всей этой истории. Там был один пассаж из книги Иова, где говорилось: «Плоть мою я взял в зубы мои и душу мою держу рукой моей». Как я понял, этот тип, по мнению Тома, хотел сказать, что он пошел с последней карты или все на нее поставил; мне кажется, что говорить так сложно о такой ерунде, все равно, что хвататься правой рукой за левое ухо. Но я увидел, что в этом Том совершенно не изменился. И все же он славный малый. Я ответил, но у меня все идет хорошо и вложил пятидесятидолларовую купюру, потому что думал, что бедняга вовсе не катается как сыр в масле.
К остальном все было по-старому. Книги и снова книги. Я получал рождественские альбомы и газетные листки, последние шли не через главную контору, а от разных типов, действовавших за собственный счет, но мой контракт запрещал ввязываться в эти маленькие хитрости, и я предпочитал не рисковать. Иногда мне приходилось выставлять за дверь субъектов, работавших в порно, хотя я старался обходиться с ними помягче. Эти парни часто были черными или мулатами, и я знал, как несладко приходится таким бедолагам; обычно я брал у них одну или две безделушки и дарил кому-нибудь из нашей банды, особенно нравились такие штучки Джуди.