Однако времени на разговоры не оставалось. Мужчины схватились за весла, давая возможность яхте, все еще двигавшейся, бесшумно скользить по глади залива.
Лью перелез через борт и спустился в шлюпку, подтянутую к борту двумя гребцами.
Затем, видя, что Леона стоит в нерешительности, еще один из них поднял ее на руки и передал Лью. Тот подхватил ее, пытаясь между делом поцеловать в губы.
Она поспешно отвернулась, оттолкнув его кулачком, и почти тут же услышала его смех, словно ее жест показался ему простым ребячеством.
— Вы восхищаете меня, — прошептал он и опустил ее на дно лодки. Девушка хотела накинуться на него и высказать ему в лицо все, что она о нем думала, но остановилась, понимая, что ей не следует открывать рот из страха подвергнуть опасности жизни их всех.
В самом окружавшем их безмолвии было нечто жуткое и сверхъестественное: тридцать человек, двигавшиеся во мраке, словно призраки, и Лью Куэйл, орудовавший веслами с осторожностью тигра, крадущегося сквозь джунгли.
» Так вот на кого он похож, — вдруг пришло в голову Леоне. — На тигра, застывшего в ожидании броска, готового настигнуть свою жертву, такого сильного, что никто не способен ему противостоять «.
Она все еще прерывисто дышала, охваченная ужасом после его поцелуя. Она еще чувствовала мелкую дрожь, сотрясавшую все ее хрупкое тело. И вместе с тем в ее душе постепенно нарастало новое ощущение — предчувствие близкого освобождения, сознание того, что через несколько минут она сможет наконец ступить на берег и бежать под надежное прикрытие стен Клантонбери, подальше от этого человека, которого она ненавидела и боялась, подальше от этой зловещей тишины, чреватой угрозой.
Внезапно шлюпка наткнулась на прибрежную гальку, и Лью выскочил из нее, его высокие сапоги не давали ногам промокнуть. Он оттащил лодку чуть в сторону от воды и затем нагнулся к Леоне.
— Я доберусь сама, — прошептала она.
— Песок влажный, — бросил он в ответ. — Я вас перенесу.
— Нет, я справлюсь, — попыталась она возразить, но безуспешно.
Руки Лью обхватили ее, и он поднял ее легко, словно куклу, лишенную способности думать и чувствовать.
— Не бойтесь, — сказал он. — Сейчас нам некогда заниматься любовью. До этого очередь дойдет позже, когда вы вернетесь в Ракли.
Это было скорее утверждением, чем угрозой, но Леона в полной мере ощутила весь ужасный смысл его слов, будто он нанес ей удар. Даже у себя дома она не могла обрести покой или спастись от этого человека.
Он перенес ее за линию прилива и поставил на ноги. Позади Леона могла расслышать слабые звуки тяжелых предметов, опускаемых на воду, — едва различимый всплеск, внезапные приглушенные ругательства.