С некоторым волнением переступила порог Главного склада,— как-никак, он оказался для меня сценической площадкой, на которой я играла свою первую роль в уголовной пьесе, где режиссером был полковник Приходько. Здесь клали в свои карманы многие тысячи государственных рублей Аллахова и ее компания, а их дела надежно прикрывал главный бухгалтер Торга.
Сейчас мне любопытно было посмотреть, как тут устроилась добросовестная Рита Петровна.
Перемены я увидела сразу. Пышный, обтянутый красным бархатом «альковный» диван, который когда-то находился в кабинете Аллаховой, стоял в вестибюле.
Рита Петровна встретила меня у двери.
— В окно увидела, что ты идешь.
Она сердечно обняла меня, потом оттолкнула, оглядела критически:
— Похудела! Не кормили тебя там, что ли?… Ну, да кости целы — остальное нарастет. Все собиралась к тебе приехать, а тут такое закрутилось — спать некогда. К себе не приглашаю, там ревизор с бухгалтером бабки подбивают. Посидим здесь. Смотри, какой диванище я получила в наследство. В кабинете стоял.
— Чего ж выставили, сидели бы на нем сами.
— Да зазорно мне, старухе, с таким диваном-то. Прямо — кровать двуспальная. Да еще красный! Теперь сторожиха на нем спит. Присядем пока и мы здесь.
Я рассказала все, что могла рассказать. Про поездку на море в веселой компании Башкова, его сына и приятелей. Про неудачную прогулку на лодке, которая привела меня в ордынскую больницу. Рита Петровна многое уже знала, конечно. Вероятно, ожидала от меня больше подробностей, кое-какие слухи, несомненно, дошли и до нее. Всю правду говорить ей я не могла, а врать не хотелось,— меня выручило случайное обстоятельство, как говорится, появление третьего лица.
За дверями послышался тяжелый топот, дверь с шумом распахнулась и в вестибюль ввалилась, как тяжелый танк, Маша — Маша из Чугунаша — грузчик с восьмого склада Торга, которую Рита Петровна, конечно, забрала с собой и сюда.
Маша обрадованно кинулась меня обнимать, потом с маху плюхнулась рядом на затрещавший диван.
— Тише ты! — сказала Рита Петровна.— Который стул мне ломаешь, а это диван. Вот лошадка, прости господи!… Иди скажи Федору, чтобы ящики с польским гарнитуром в сарай перенесли, а то дождь намочит. Да с гарнитуром ящики, а не с кафелем, поняла?
— Поняла!
Маша так же стремительно кинулась к дверям, и если бы входящий посетитель вовремя не шарахнулся в сторону, то быть бы ему придавленному к косяку.
Я его узнала, хотя видела всего второй раз.
Маленький, кругленький, он походил на смазанный маслом колобок, который и от дедушки ушел, и от бабушки ушел… Саввушкин — директор пошивочного ателье — тоже снабжался материалом с Главного склада Торга. Я встретилась с ним на вечере у Аллаховой, он был давним ее знакомым и,— как считал полковник Приходько,— более чем вероятно, причастен к ее делам. Но пока Аллахова молчала, улик против него не было.