Полковник Приходько решил подождать с арестом Башкова. Теперь я понимала: полковник был куда дальновиднее, нежели я, решив, что, оставаясь пока на свободе, Башков будет нам более полезен.
И вот Башков привел меня к Щуркину…
Опасаясь слежки, Башков на всякий случай разыграл этюд с пиджаком. Чтобы иметь повод для встречи и — вероятнее всего — что-то с пиджаком передать.
Что?
Письмо? Вряд ли… Можно думать — деньги. Но зачем он вез их через всю страну, да еще с риском, что его задержат по дороге?
На этот вопрос ответа не находилось. Видимо, здесь мне придется спросить самого Башкова. Или — Щуркина…
Море равнодушно подкатывало к моим ногам волну за волной. Я огребла горсточку гравия и сердито швырнула в воду.
Что же из себя представляет Щуркин?…
Дома Ирина Васильевна пожаловалась, что не может купить свежей рыбы на завтрак. Что местные рыбаки обленились, предпочитают ходить за рыбой не в море, а в соседний «Гастроном», что их вполне устраивает скумбрия в томатном соусе или рыбный паштет.
Ирина Васильевна долго говорила о том, какую рыбку она едала раньше, и надоела мне несказанно.
Наконец она захватила хозяйственную сумку и ушла.
Господи! Какой простой, и бесхитростной, и бездумной может быть жизнь…
Я присела к телефону и позвонила по номеру, который узнала в комиссионном магазине. Разумеется, у меня был адрес Щуркина, но для предстоящего разговора нужна была нейтральная обстановка.
Мне ответил молодой женский голос:
— Владик! К тебе опять из комиссионки. Когда они оставят тебя в покое, человек в отпуске…
Голос не мог принадлежать Эмилии — Милочке Щуркиной, дочь позвала бы отца иначе. Вероятно, это была его жена.
«Щуркин у телефона!»
Чуть смешалась, услыхав этот спокойный бесцветный голос — будущего противника, с которым мне предстоит начать словесную пока схватку.
— Я приехала из Новосибирска. Очень нужно с вами встретиться. Не могли бы вы подойти к комиссионному магазину?
— А в чем дело?
Он чуть помедлил с вопросом, я чуть замедлила с ответом:
— Видите ли, это не телефонный разговор.
По напоминанию о Новосибирске Щуркин мог догадаться, что разговор пойдет о делах его бывшей жены. А если он, в свою очередь, ещё связан с её делами, то не может быть уверен в неуязвимости и своего положения, поэтому любая информация в этом направлении должна будет его заинтересовать.
Он же сообразительный человек и должен это понять.
На этом я и строила свой расчет. Даже при самом надёжном алиби любой преступник постоянно испытывает опасения — не осталось ли за ним каких-либо не замеченных им следов.
Щуркин мог отказаться от встречи. Сказать, что ему некогда, что он уезжает, да мало ли что можно придумать. В той игре, какую я начинала, все козыри были в его руках. И если он откажется от встречи со мной, придется мне переписывать свою роль, и новый вариант неизбежно будет хуже первого.