— Что, забыл, что я тебе велел? — полюбопытствовал Жар.
— А с чего это ты тут раскомандовался? Вот Бекен-гончар тоже приходил, так тот распорядился два котла подправить и стенки выпрямить, а еще один — облудить. Напарник мой болеет, а я один всю работу не переделаю.
— Гляди, какой у тебя огонь в топке слабый. Значит, развел ты его только что. Слушай, ты просто отлыниваешь от работы — тебя же в этой яме никто не видит.
— Ну чего пристал? Делать больше нечего? Плевать я хотел на твои придирки!
Жар схватил дырявый котел и отшвырнул его в сторону. Огромная посудина со скрежетом и треском рухнула на щебенку.
— Совсем сдурел! Знаешь, сколько времени мне придется возиться с заплатой, чтобы хоть как-то его починить?
— Не будешь подчиняться правилам, я у тебя ни единого целого котла не оставлю. И ты только с их починкой и будешь возиться день и ночь напролет.
Взбешенный ремесленник пошел на противника, наставив на него нагревшиеся мехи. Жар в мгновение ока обезоружил котельщика и швырнул его на песок.
Котельщик с трудом поднялся на ноги.
— Ну что? Будешь подчиняться?
— Кончай, Жар… Хорош… Твоя взяла.
— Приветик, Жар. И мои поздравления.
Собек встал возле стола, разглядывая юного богатыря, уплетавшего бобы, щедро приправленные пряностями.
— У помощников большой любви к тебе я не замечаю, но им приходится с тобой считаться. Это неплохо.
— Здесь начальствует гончар Бекен.
— Да будет тебе! Горшечник лишь игрушка в твоих руках. Далеко пойдешь, если стража не остановит. Такой молодой… Шел бы ты, Жар, в стражи: с твоими способностями тебе среди нас самое место.
— За кого ты меня принимаешь, Собек? Держать да не пущать… да всяких злодеев сторожить… у меня от этого мурашки по коже.
— Неужели… А чем же еще ты занят? Приказываешь, надзираешь, наказываешь… Да никогда еще над помощниками не было такой власти! Старший писец не нарадуется, я — тем более. Знаешь, мне хотелось бы забыть о том маленьком недоразумении, подумаешь, кошка пробежала… Согласись, что не поучить такого никак нельзя, Для пользы дела. Однако нужно считаться с переменившимся ветром. Тебя, того и гляди, начальником над помощниками назначат, так что будем трудиться рука об руку. Еще раз поздравляю — ты встал на верную дорожку.
Когда Собек ушел, Жар подвинул блюдо с недоеденными бобами обувщику.
— Это… это мне?
— Ешь, я сыт.
— И ругать меня ни за что не станешь?
— Да вроде не за что.
— К вечеру будут готовы еще сандалии! Две пары сверх урока!
— Ну и молодец.
Жар зашел в мастерскую Бекена. Горшечник вздрогнул в предчувствии взбучки.
— Устал я что-то, — попытался заранее умиротворить гостя. — Теперь, правда, мне чуть лучше… Но поправиться-то надо.