Дело в том, что в физике открытие всегда связано с изощренными и обширными экспериментальными исследованиями, которыми занимается в лабораториях множество людей, по большей части, не великого ума. Конечно, в науке всегда найдется несколько человек высокой культуры и безупречного логического мышления — последняя черта встречается гораздо реже, — но для того, чтобы выдвинуть гипотезу и затем проверить ее в эксперименте, не надо каких-то особых интеллектуальных качеств, кроме самых обыкновенных. Вот почему в экспериментальные науки идут люди, которые не владеют логическим мышлением или презирают его. Есть даже мнение, что, занимаясь бесконечным экспериментированием, люди быстро тупеют. Во всяком случае дело сложилось так, что физические исследования не идут рука об руку с философией, — наоборот, между ними пролегла все углубляющаяся пропасть, — и уж тем более с теологией, указывающей философии путь.
Самое интересное, что это множество не особо умных людей получило в своих лабораториях выдающиеся результаты, которые изменили условия существования человечества в том, что касается материальной стороны. Благодаря этому престиж экспериментальных наук достиг необыкновенной высоты; их методы и сама атмосфера исследования, царящая в лаборатории, стали примером для подражания даже для искусства. Разумеется, историческая наука XIX столетия не могла не испытать на себе их влияния.
Экспериментальные науки имеют дело с материальными явлениями, в которых следствие неизменно и безусловно связано с причиной. Здесь не имеет смысла говорить о воздействии чьей-либо воли. Именно поэтому события всемирной истории, результаты, достигнутые той или другой нацией в ходе ее развития, причины и последствия великих войн, великие политические преобразования — все это скрупулезно изучалось с учетом множества независимых друг от друга факторов и с неизменной точки зрения, что причина и следствие могут быть обнаружены и здесь, как это наблюдается в экспериментальных науках, и что ход исторического процесса не зависит от непосредственного влияния личности.
Отсюда следовал вывод, что можно пренебречь действиями отдельной личности, что исторические события с необходимостью следуют друг за другом, то есть слепо и, по сути дела, механически, что отдельная личность всего лишь продукт своей среды и, как бы ни были энергичны и необычны ее действия, они являются лишь частью — пренебрежимо малой — исторического процесса, который и формирует саму эту личность.
Достаточно самого поверхностного знакомства с событиями прошлого, чтобы показать, насколько ложна эта точка зрения, как и догмы философии, на которую она опирается. В истории мы постоянно видим, как та или иная личность чего-то добивается, благодаря чему и происходит то или иное историческое событие. Разумеется, оно влечет за собой результаты, весьма неожиданные для личности, потому что она рассчитывала получить нечто совсем другое. Однако нельзя отрицать тот факт, что именно она была инициатором этих событий.