— И все же я советую вам не выходить из дома, а если это вдруг станет необходимым — только под надежной защитой слуг. Людей арестовывают по простому подозрению, что они немцы, а на бульварах случались беспорядки.
— Что за беспорядки? — встревожилась Антония.
— Когда с фронта приходят неблагоприятные донесения, на улицах моментально собираются толпы, орущие «Долой императора!»и «Отречение!».
— Отречение? — воскликнула Антония. — Они на самом деле требуют отречения императора?
— Французы совершенно нетерпимы к любым провалам — как военным, так и политическим, — пояснил журналист.
Понимая, что, возможно, пройдет много времени, прежде чем герцог поправится настолько, чтобы думать о возвращении в Англию, Антония решила сократить расходы на содержание дома. В связи с этим она обратилась к Туру с пожеланием, чтобы он рассчитал большинство прислуги.
Она оставила лишь двоих — супружескую пару средних лет, — которые работали в этом доме у прежнего хозяина, с условием, что они согласны выполнять любые указания, ибо для всех наступали трудные времена.
Антония уже не раз убеждалась в том, что может всецело положиться на Тура и поручить ему любое дело. Словом, старый слуга доказал свою преданность и заслуживал полного доверия. Кроме массы дел по дому и в городе, где, как никогда раньше, оказалось полезным его беглое знание французского, Тур заботливо и очень умело ухаживал за герцогом. После очередного похода в город он немедленно появлялся у ложа больного, сменяя уставшую Антонию и докладывая последние новости.
Именно Тур первым поведал ей о том, что в Булонский лес сгоняют скот со всей округи, и Антония догадалась, что приближаются прусские войска и Париж готовится к осаде.
Дела французов обстояли плохо.
— Неужели городу потребуется столько продовольствия?… — с тревогой поглядывая на Тура, вслух размышляла она.
— Как знать, ваша светлость? — ответил он таким тоном, что нетрудно было догадаться, что он не хочет лишний раз волновать ее. — Все говорят, что пруссакам не взять Парижа, слишком уж мощные здешние укрепления. Но как знать, ваша светлость, как знать?… — повторил Тур свой риторический вопрос.
— Но ведь это правда, Тур, — сказала Антония, все еще верящая в несокрушимость крепости, как, впрочем, и большинство парижан. — Я сама читала в путеводителе, что город окружен мощной крепостной стеной высотой в тридцать пять футов с девяносто тремя бастионами. Кроме того, еще есть и глубокий ров, и цепь фортов на подступах к Парижу.
Вспомнив о скоплении скота в Булонском лесу, она добавила: