— Извини, — промямлила она, и он остановился, посмотрев на нее жестким, сердитым взглядом.
— Ты все еще собираешься выйти за него замуж, не так ли? — выпалил он, и она почувствовала, что гости стали оглядываться на них, видя выражение его лица. Патрик снова повторил: — Несмотря на все, ты еще собираешься?
Она вырвалась, боясь, что он может сказать или сделать что-то в следующий момент, и побежала в дом. Люди смотрели ей вслед, пока она пробегала, ее юбки с перьями плыли вокруг нее и задевали стоявших. Патрик следовал за ней по пятам. Кое-кто начал смеяться, подумав, что это что-то вроде игры, шутки на вечеринке.
Антония кинулась к ступенькам, подумав, что он не осмелится следовать за ней. Потом услышала, как Аликс остановил его, сказав изумленным голосом:
— Что происходит, Патрик?
Она надеялась, что Аликс задержит его, но скоро поняла, что ошиблась. Она не расслышала, что он на ходу сказал Аликсу, не отставая от нее и перескакивая сразу через две ступеньки. В отчаянии Антония помчалась в свою старую комнату.
Девушка открыла ее, вбежала и повернулась, чтобы захлопнуть и запереть дверь, но Патрик с силой бросился на нее с расстояния в несколько футов. Дверь снова распахнулась, заставив ее отлететь в сторону, и они хлопнулись вместе на пол.
Шум от их падения, должно быть, был слышен и внизу, и в доме стало так тихо, что, казалось, будто все мгновенно замолчали, ожидая, что же произойдет дальше.
Что, черт возьми, они могли подумать? Покрасневшая, обезумевшая, она пыталась сесть и обнаружила, что некоторые перья на ее платье сломаны и оторваны во время падения. Все, это была последняя капля! Она так разозлилась, что закричала на Патрика:
— Посмотри, что ты сделал! Мое прелестное платье погибло… и что любой из гостей подумает? Они уже сплетничают внизу… Завтра об этом будет знать вся Венеция.
— Черт их побери, черт побери и Венецию! — сказал Патрик сквозь зубы. — Какое мне дело до них?
— Я не хочу, чтобы обо мне сплетничали по всему городу, — почти прорыдала она, подбирая перья со всего пола.
Звук открываемой двери заставил их обоих обернуться. На пороге стоял Аликс, его лицо выражало настороженность.
— Уходишь, Антония? — спросил он, и до того, как она ответила, сказал более серьезно: — Что, собственно говоря, происходит?
— Двигай отсюда, Аликс, — грубо попросил его Патрик.
— Она — моя племянница, парень. — Он хмуро посмотрел на Патрика. — И это мой дом — на сегодняшнюю ночь, по крайней мере. Поэтому меня все касается. Антония, он тебе надоедает? Выбросить его вон?
Патрик повернул голову и посмотрел ей прямо в глаза.