. На что Троцкий, как явствует из документов, ответил, что вопрос о будущей судьбе самоопределяющихся областей (Украина, Польша, Литва, Курляндия. —
Д.В.) должен решаться в условиях полной политической свободы и отсутствия какого-либо внешнего давления. Но "голосование должно происходить после вывода оттуда чужеземных войск и возвращения на родину беженцев и выселенцев"
[117]. Может быть, об этих шагах хотел узнать Троцкий у Ленина, а тот, прежде чем ответить, непременно хотел "посоветоваться" по этим вопросам со Сталиным? Но Сталин был слишком заурядным человеком и едва ли мог обогатить Ленина в этом сложном вопросе…
Почему я сомневаюсь в абсолютной подлинности этого документа? Меня настораживает вот какое обстоятельство. Когда Троцкий был окончательно предан анафеме и наступила "полночь эпохи" — роковые 1937–1938 годы, на Советскую землю пришла не только ночь "длинных ножей", но и пора мрачных спектаклей сталинских фарисеев, приложивших руку к фальсификации событий прошлого. В этот круг лиц, переписывавших историю, порой попадали и достаточно известные люди. Я не знаю, по своей ли воле Е.Стасова и В.Сорин написали записку в ЦК по поводу необходимости "уточнения" протокольных записей ЦК по Брестскому договору и исправления "неправильного освещения роли Сталина в этом вопросе". Впрочем, позволю привести несколько выдержек из этого пространного документа, написанного 7 мая 1938 года, который Сталин, ознакомившись и, видимо, одобрив, направил для информации Молотову, Ворошилову, Жданову, Кагановичу, Аддрееву.
В записке в ЦК ВКП(б), в частности, говорится:
"Заседания ЦК в 1917–1918 гг. не стенографировались… Черновые записи набрасывались на самом заседании ЦК одним из следующих трех членов ЦК — тов. Стасовой, Свердловым, Иоффе, которые сами принимали участие в прениях и поэтому не могли вести мало-мальски обстоятельных записей… Слова, помещенные секретарями в записи речи Ленина на заседании ЦК 23 февраля (1918 г. — Д.В.): "Сталин не прав, когда он говорит, что можно не подписывать" ("Протоколы", стр. 249, Сочинения Ленина, т. ХХII, стр. 277), а равно фраза, приписанная товарищу Сталину в его речи на том же заседании: "Можно не подписывать, но начать мирные переговоры" ("Протоколы", стр. 248) — представляют собой явное недоразумение, явное противоречие со всеми известными выступлениями товарища Сталина по вопросу о Брестском мире… Протокольная запись от 23 февраля написана рукой Иоффе, в то время ярого троцкиста, всячески боровшегося против заключения мира и нисколько, конечно, не заинтересованного в том, чтобы с максимальной тщательностью и точностью записывать речи своих противников — Ленина и Сталина…"