- Эй, малыш, ты, что, вроде, огорчился? — Меери внимательно смотрит на него. От такого не скроешь.
- Еще чего! — Китти отодвигается на пять сантиметров.
- Правильно. К тому же, меня могут там и убить. Так что не спеши переживать раньше времени. Твой шанс попасть ко мне в объятия призрачнее, чем небесный чертог королевы Лулуллы. Китти задумчиво разглядывает свои руки. Меери терпеливо ждет.
- Я не хочу, чтобы тебя убивали, — делает Китти вывод из созерцания своих ногтей и ладоней. Меери пытается подвинуться ближе.
- Не надо, — просит Китти. И голос, и вид у него расстроенные.
- Как скажешь, — Меери встает во весь рост, потягивается. — Красиво, а?
Действительно, день выдался ясный (такое ощущение, что этим летом горные демоны, наконец, подавились своими туманами и перестали изрыгать их на столицу) и всё: от маленьких фигурок людей на улицах до бронзовеющих в лучах заходящего солнца флюгеров на дворцовых башнях — видится резко и четко. Ярмарка еще не закончилась, и Хаярос кипит жизнью. Кажется, никому нет дела до грядущей войны с Кимназом. Но и Меери, и Китти знают, что сегодня в лавках торговцев оружием было теснее, чем у мебельщиков и ткачей, а семейство Пассеров в полном составе собралось в резиденции своего верховного дара. Нет более верного признака того, что армия Аккалабата готова выступить в поход. Только поведет ее не старый лорд Дар-Халем, действительно, похожий теперь лишь на тень себя прежнего. И не его сын Хетти, которому «еще рано». А Меери Дар-Кауда, который неожиданно чувствует, как его обхватывают где-то в районе колена и тянут вниз с такой силой, что он с трудом удерживает равновесие. А удержав, плюхается на то же место, где сидел раньше, и уже не видит, как красив Хаярос на закате ярмарочного дня, потому что объятие, из-за которого он только что чуть не полетел вниз головой со стены, смещается выше, робкие руки просовываются под мышками, лезут под крылья, а сопливый мальчишеский нос зарывается в складки орада. Меери начинает часто-часто дышать. Когда этот дуралей успел натянуть перчатки? Слава Лулулле, этот дуралей все-таки догадался их натянуть. Значит, они ему объяснили. Нееееет.
- Китти, я больше не выдержу, — голос у Меери тонкий и напряженный.
- Койя сказала, что можно. В перчатках. Через одежду. Когда рядом больше никого нет.
- Меери, не сдерживайся. Я хочу услышать. Как тогда, в коридоре.
- Китти, это не игры. Мне тяжело. Мне очень трудно сейчас сдерживаться, мне больно, Китти.