— Конечно, папа римский виноват… Но почему я должен ждать, а не он?.. Пусть он ждет, — вдруг придумал он хороший выход, но она отрезала:
— Нет, так я не смогу. Я так больше буду думать о нем. Он и так все время хочет меня видеть. Говорит, что страдает.
— Ах, он страдает! Ах, бедняжка, страдалец!.. Он страдает!.. Да как он может страдать, зная тебя три дня?.. Страдалец!.. — с язвительной горечью повторил он, думая о том, что ее просто надо убить, а потом, когда все будет кончено, облить бензином и сжечь. Чтобы и пепла не осталось от проклятой шлюхи!
Помолчав, он произнес, не понимая запоздалой бессмысленности своих слов:
— Подумай хорошенько, кого на кого ты меняешь. Между нами не один день и не один час…
Она тотчас подхватила:
— Вот именно. Мы слишком хорошо знаем друг друга. И ты уже раньше знал, что мне нужен постоянный друг, с которым я могла бы выйти в город, посидеть в кафе, потанцевать, поехать куда-нибудь… А у нас как?.. Ты появляешься на сутки, а потом я опять все время одна, но под твоим телефонным контролем!.. Мне надоело!.. Мы уже не раз говорили об этом. И ты сам мне говорил, что ни в чем не будешь мне мешать. Ну и вот. Случилось. Что теперь?.. Зачем я должна лгать тебе?.. Я говорю как есть.
— Кто он?.. Немец?.. Как его зовут?.. Чем занимается?.. — в приступе звериного любопытства стал выспрашивать он, как будто это имело значение или могло что-нибудь изменить.
— Да, немец. Химик. А как зовут — не скажу, чтоб ты глупостей не наделал.
— Я и так узнаю, — не нашел он ничего лучшего в ответ.
Как все просто, оказывается!.. «Подожди!..» Значит, он должен ждать, а она будет проводить эксперименты. Вот она, очередь к телу любимой женщины!.. Вход в спермохранилище — три рубля! Для старых друзей — скидка! Сильная игра. Но не для него. Жаль. Он почти физически чувствовал, как отваливается пласт жизни, уходит в никуда, во мрак и пустоту. «За это ты поплатишься, — угрюмо подумал он. — И твоя жизнь уйдет туда же — в никуда, в тартарары!»
Разговаривать больше было не о чем. Он повесил трубку.
Шагая по комнате, он начал обдумывать, где взять канистру с бензином. Поджог после убийства казался самым верным делом. Уже не стоял вопрос, убить или не убить. Дело было в том, как это сделать… Разменивает, значит, как мелкую монету, на первого попавшегося химика… И это все уже не в Италии или во Франкфурте, а вот тут, в их постели, у него на глазах, в его присутствии почти что!..
Ему вдруг очень захотелось узнать, одна ли она сейчас или там кто-то есть. Он представил себе, что можно выйти, сесть в такси (надо будет захватить какую-нибудь железку), поддеть замок, войти и… Что?.. Увидеть их в постели?.. А дальше?.. Ну, узнает, что она не одна, какая теперь разница?.. Она же доходчиво объяснила, что ей нужен постоянный друг, с которым она могла бы ходить на свои дурацкие вечеринки и ездить по магазинам, хотя бы за той же минералкой, надоело самой бутылки таскать. Он-то ничем ей не помогает. Да и логика жизни велит время от времени менять партнеров в постели… «Ищи себе тоже…» Это обычно говорится, когда предательство уже совершено и не страшно потерять человека.