Место поражает красотой, особенно вид на мыс Кастанъя, вокруг которого море расстилается словно лазурный, без единой складки плащ.
Машина миновала Поджетто делле Джинестре. Конти включил указатель поворота и въехал на посыпанную гравием аллею, уверенно обогнув высокую узорную решетку виллы. После стольких лет он ни секунды не колебался, выбирая нужное направление, а Луиза не удивилась — память у него прекрасная. Плотный слой гравия хрустит под колесами, камешки отскакивают в стороны, и вот наконец показывается фасад виллы с претензией на модерн. Низкое длинное здание теряется в зелени, окружающей его и сжимающей в своих объятиях, от этого оно становится каким-то извилистым, закрученным, кажется, что внутри сплошной лабиринт потайных ходов. В самом центре, венчая пять ступенек крыльца, на ослепительно-белой стене выделяется темное пятно: это сам Де Витис, сдержанно улыбаясь, показывает им, как развернуться, чтобы удобнее поставить машину. И когда гости выходят из машины, он с довольной ухмылкой бросает:
— Вижу, вы все прекрасно помните!
Смущенные супруги Конти, не глядя друг на друга, вслед за хозяином заходят в дом.
После короткой приветственной тирады Де Витис больше не возвращается к общим воспоминаниям. Он лишь выполняет обязанности хозяина дома и занимает гостей. Сейчас он остановился у низенького столика, уставленного хрустальными рюмками с темно-золотистой жидкостью и восхитительными серебряными безделушками, лишь затем, чтобы сообщить, какой эпохе, мастеру, стилю они принадлежат, и — обнаружить при этом неожиданно глубокие познания. Верно: обладать властью — значит доказывать свои права на нее. Но все это не более чем лирическое отступление, сейчас ему важно дознаться, почему Луиза сняла квартиру за стеной и посещает ее в одиночестве. Человек, подписавший договор о найме, назвался секретарем весьма важного лица, требующего строжайшей секретности, — по-видимому, тут кроется нечто серьезное. Он навел справки и убедился: речь идет не о Конти. Да и зачем бы ему это? Сам он сюда не заявляется, значит, только затем, чтобы жена могла позагорать в костюме Евы? Кроме того, они же остановились в пансионе. Стало быть, надо искать кого-то другого.
А чтобы поиски были эффективными, надо внушить доверие окружающим. Поэтому он продолжает играть роль гида.
Франко Конти от любезностей и похвальбы Де Витиса становится невмоготу. Он повернулся спиной к хозяину дома и разглядывает великолепный «буль», одиноко красующийся у стены столовой. Вдруг собственное имя, произнесенное громко и четко» вызывает его из задумчивости.