Что думали о ней эти местные женщины, разглядывая ее буквально с головы до ног: распознали ли они в ней женщину или им все было безразлично? Она пыталась представить себя на месте одной из них, и уже при одной мысли о возможном заключении в доме, так похожем на крепость, ей стало страшно.
— Когда-нибудь их жизнь станет другой или нет? — обратилась она с вопросом к Тристану, когда они выехали за пределы Аджины.
— Старейшина уже старый и придерживается строго феодальных взглядов, но после его смерти его сын обязательно кое-что изменит. Он хочет, чтобы дети учились, а люди узнали новые методы обработки земли. Тебе, наверное, трудно представить, что эта сухая и потрескавшаяся земля способна плодоносить, да?
— С трудом себе это представляю, — отозвалась Рослин. — Кажется, что камней здесь больше, чем земли.
— Да, но под ней находятся родники с водой. — Мне сказали, что, возможно, эти холмы, а потом и дома придется сравнять с землей, чтобы претворить в жизнь ирригационный план. Так можно будет решить проблему продовольствия.
— Именно это и изменит их жизнь, не правда ли? — Воодушевленно произнесла Рослин. — Тристан, а этот план удастся осуществить?
— Я в этом уверен. Человек, который скоро станет управлять этой деревней, а ты его видела — он наблюдал за нами, пока мы ехали по деревне, — стал членом правления Ассоциации продовольствия, которую учредил Дуэйн.
— Дуэйн?
— Да. — Тристан увидел ее широко открытые глаза, удивленный взгляд, и широкая улыбка появилась на его лице. — У Дуэйна огромный интерес к этим людям, к земле, на которой они живут. Мне этого не дано. Во многом он — повторение нашего деда, врожденный колонист, идеалист, верящий в правоту задуманного. Он создан для этой жизни.
— А что будет, если он женится? — спросила она.
— Если он женится, то его жене придется сложить палатку и, подобно библейской Руфи, отправиться за ним следом, в пустыню.
Рослин представила себе Изабеллу и подумала, что вряд ли ее можно отнести к женщинам типа Руфи, которые последуют туда, куда пойдет их муж. У нее на первом месте была карьера, ей необходим был город. Она по природе была из тех, кто берет, а не отдает.
— Ты думаешь, что Дуэйн захочет жениться на Изабелле? — спросил Тристан.
Она кивнула в знак согласия.
— Нанетт, например, бросила все, и в первую очередь, свою карьеру и вышла замуж за моего деда. Женщины совершенно непредсказуемы, а потому, я полагаю, что это вполне возможно. Дорогая, — и голос его зазвучал мягко и проникновенно, — посмотри на закат!
С замиранием сердца они оба смотрели, как на западе словно расплескивались по небу краски — от золотисто-огненного до пурпурно-розового. Мимолетная захватывающая дух красота, которая уже скоро подернется пеленой темного фиолета, а на ней зажгутся яркие холодные звезды.