— Кириотисса, — проследив за ее взглядом, сказал монах. — Это означает всемогущая, владычица.
Его голос по-прежнему казался знакомым… Где Малфрида могла его слышать?
— Кто ты, человече? — спросила она негромко. — По речи сужу, одного племени мы. Но древляне всегда гнали христиан. А ты тут… Как такое вышло?
Он медленно повернулся, выпрямился — и свет упал на его лицо.
У Малфриды вдруг стало сухо во рту, горло сдавило. Из-под темного монашеского куколя на нее смотрели светящиеся, почти белые глаза. Это было так жутко… Но и узнаваемо. Только раньше ведьма не помнила, чтобы в глубине этих светлых, будто слепых, глаз были зрачки. Теперь же черные точки зрачков были направлены прямо на нее.
— Вот как нам довелось свидеться, девочка моя, — негромко молвил кудесник. Ибо ранее, когда Малфрида училась у него в древлянских лесах, он был чародеем.
— Великий Никлот!..
Неожиданно ослабев, она прислонилась к стене, смотрела в эти светящиеся под темным куколем светлые очи с темными зрачками. Эти глаза казались и нелюдскими… и ставшими почти человеческими.
— Никлот! — повторила ведьма побелевшими от напряжения губами.
Пораженная, она не могла шелохнуться. Никлот глядел на нее, и ей казалось, что эти мгновения тишины заполнены только глухими ударами ее сердца и едва слышным дыханием, вырывавшимся из ее сведенного горла.
Никогда, ни в каких видениях, гаданиях или просто помыслах Малфрида не могла представить, что может таким встретить своего учителя колдовства. Ибо давным-давно — так ей казалось — в какой-то иной жизни, когда она только постигала свою колдовскую силу, волхв Никлот был ее наставником, помогал понять живущие в ней силы, учил управлять ими и колдовать. Жил он тогда в глухой древлянской чаще, слыл верховным волхвом, и говорили, что сила его такова, что перед ней склоняются самые мудрые ведуны; даже непримиримая к людям нежить подчинялась силе могучего чародея, живущего так долго, что даже глаза его выцвели до белизны. Все почитали Никлота, считались с его волей и решениями. Но однажды верховный волхв пропал. И никто, даже самые знающие ведуны, не могли сказать, куда делся великий чародей. Он исчез, словно никогда его и не было, а следы его растворились, сгинули. И сколько бы ни ворожили, не могли разгадать его загадку. Тогда-то и решили, что чародей Никлот сам захотел уйти и наложил заклятие, не позволявшее проследить его путь.
И вот Малфрида встретила его… в облике монаха! У нее не было слов. Она просто молчала, глядя, как он, перестав ждать от нее слов, склонился над книгой, стал негромко читать: