– О чем сегодня пишут газеты? – как правило, начинали они разговор.
За время, пока Яцек руководил фирмой «Эрго», он в достаточной степени узнал стремления и излюбленные развлечения своих коллег и клиентов – точь-в-точь таких, как эти хорошо выбритые постояльцы отеля – так называемый средний класс, который от остальных поляков отличается не личными достоинствами, а суммой на личных счетах.
Сам Яцек тоже работал на свой страх и риск – честно работал, с утра до ночи, а порой и в выходные, и тем не менее с этими типами у него было мало общего. Он не продавал товар – он продавал мечту. Начальный капитал Яцек составил на «Польских подворьях» – это были дешевые дачные домики, изготовленные по несложной канадской технологии: беленые стены из фанеры, деревянная отделка, гонтовая крыша. Гибрид сельской хаты и двора Соплиц.[30] Вместе с архитектором из Белостока они создали кооператив и строили усадьбы – подворья под Варшавой, пригласив для этого целые плотничьи династии из Пущи Кнышинской. Яцек помнил свой энтузиазм после первых прибылей и наград. Вместе с совладельцем они объезжали подворья и радовались тому, что их жители довольны: и от города недалеко, и удобно, и красиво. Деревянные изгороди, мальвы… У архитектора была тяга к атрибутам нью-эйдж: двери он ставил в соответствии с фэн-шуй и сооружал живописные холмики, призванные умилостивить силы природы.
Стоили такие дачки столько же, сколько квартиры в блочных домах, а продавались под конец девяностых в таком темпе, что Яцек смог позволить себе приступить к реализации проекта своей мечты. Он забрал свой пай и основал «Эрго». Его привлекали новые технологии и материалы: японцы строили спортивные залы из прессованной бумаги, бразильцы использовали смесь каучука с песком и получали конструкции дешевле и выносливее стали. По сравнению с этими достижениями «Польские подворья» выглядели этнографическим музеем, ностальгической подделкой, производимой по канадской лицензии.
– Вам кофе? Чай? – подошла официантка к столику Яцека.
– Есть матэ? – Он вспомнил этот вкус.
Нет, он не думал, что матэ ему поможет, – лекарства ведь не помогали, как не помогали и ставшие уже традицией зимние поездки в горы, на которые он решался лишь потому, что питал надежду войти в ритм прежних привычек.
– Простите? – Девичьи ноги в кремовых рейтузах неуверенно переминались. – Это какой-то коктейль?
– Нет, нет. Ничего.
Яцек почувствовал себя глупо: откуда гуральской девушке знать, что такое матэ?
Он так и не поднял головы – обращался к ее коленкам:
– Еще кофе и чай, пожалуйста. Зеленый. И как можно больше пакетиков.