Названный медленно выпрямился, не зная, плакать ему или смеяться. На трибуне царило молчание. Маршал турнира переглянулся с герольдами, по рядам зрителей прошелестел удивленный шепоток. Сам сэр Лаймож смотрел удивленно, потянулся что-то прошептать, но сдержал свой порыв.
Очень осторожно Готик поднялся на трибуну, встал перед старым мистиком и, собравшись с духом, взглянул в светлые, водянистые глаза. В конце концов, он не мальчишка-паж, которого впервые в жизни отчитывает за промахи его господин! Ему восемнадцатый год, скоро он получит рыцарские шпоры, так какого дракона…
Сэр Альдон что-то прочел в его глазах, протянул руку и тяжело опустил ее на плечо юноше.
– Вы были великолепны, – произнес он. – После награждения победителей извольте следовать за мной.
Примерно неделю спустя
Понадобилось время, чтобы понять, что жизнь изменилась раз и навсегда.
Большинство рядовых рыцарей жили в казармах, мало чем отличающихся от тех, где обитали ученики, разве что койки были отделены ширмами. Раз или два Готик забегал к Иеру Безухому; несмотря на то что вернулся в Орден в качестве послушника, жил бывший драконоборец среди рыцарей. Весьма немногие могли себе позволить небольшие кельи – маленькие комнатки, такие узкие, что, встав в середине, можно было, раскинув руки, коснуться кончиками пальцев противоположных стен. Там не умещалось ничего, кроме кровати, лавки, сундука для вещей и одной-двух полок. Ничего лишнего, все одинаковое, если не считать кое-каких мелочей.
Старшие рыцари и приоры устроились по-другому. Сэр Альдон располагал двумя комнатами. Одна была довольно просторна, а другая – совсем крошечная каморка. В большой комнате имелись кровать, стол, письменное бюро, небольшая ниша, где стояла жаровня с углями, над которой располагалась полка для всяких мелочей, книжный шкаф, кресло, табурет, небольшая лавка, два сундука и в углу – подставка под доспехи и оружие. На стенах висели шкуры зверей, охотничьи трофеи старого мистика, боевой рог.
Второй сундук, довольно внушительных размеров, находился в каморке, где кроме него помещались только небольшая скамеечка и ящик с углем. Здесь должен был спать Готик. Юноша еле-еле нашел в этой тесноте место для своих вещей, а ведь ему, как оруженосцу, полагались еще и собственные доспехи и оружие. Кое-что он привез с собой, когда осенью поступал в Школу, но вот кольчуга стала ему маловата – он сильно раздался в плечах и груди, тесны стали и наручи, а наплечники и вовсе понадобились новые.
Первые дни были заполнены сугубо домашними хлопотами; вскакивая с утра пораньше, Готик принимался за дела. Несмотря на то что наступила весна, ночи оставались прохладны, а сэр Альдон был уже немолод и время от времени мерз. И юноша должен был разжечь огонь и согреть с помощью жаровни комнату. Потом он бежал за водой, чтобы господин мог умыться, потом в обязательном порядке шел в собор, где терпеливо ждал, когда мистик помолится Создателю. После завтрака ему следовало заняться уборкой – в начале своей службы оруженосцем юноша все время что-то чистил, перекладывал с места на место, мыл, убирал, бегал с поручениями. Вечерами же его усаживали на низкую скамеечку, давали в руки книгу и приказывали читать вслух. Чаще всего это были исторические трактаты, философские сочинения и сборники старинных баллад. За первые пять дней Готик так ни разу и не взял в руки свое оружие, зато два меча и боевой топор наставника отполировал до блеска, зачистил все заусенцы. Заново перемотал рукоять кожаными полосками, скрепив их медной проволокой, отнес оружейникам в починку запасную кольчугу старого мистика и забрал от шорников боевое седло.