«Возвращайся в свою землю, – приказал он. – И жди моих распоряжений. А вы все запомните – мы никуда не пойдем первыми! Мы останемся верны Договору, что бы ни случилось! У драконов только одно слово, и мы ему не изменим!»
И, подкрепляя свои слова, выпустил в небо струю пламени.
«Скажи сыну, Старый!»
«Скажу…»
Школа Драконоборцев
– Ну чем ты занят?
Готик поднял голову. Последние полчаса он внимательно искал в кольчуге своего господина разболтавшиеся кольца и скреплял их специальными щипчиками. У сэра Альдона имелось две кольчуги – одна обычная и другая из более массивных и плоских колец. Они имели меньший внутренний диаметр, из-за чего кольчужное полотно было намного крепче. Отыскать щель, чтобы вогнать в нее стрелу или стилет, тут было нереально. В этой кольчуге старый мистик ходил на драконов, оставив вторую, обычную, для простых рыцарских поединков или схваток с менее опасными тварями типа виверн или полозов. Броня была надежной, но и возни с нею предстояло много.
– Чиню кольчугу, – ответил юноша.
– Надоело?
– Ну… – Готик замялся. Что сказать? Правду или все-таки солгать?
– Вижу, что надоело. – Сэр Альдон присел на сундук, возле которого на скамеечке расположился юноша. – Ты почти рыцарь, а я заставляю тебя работать, как последнего слугу.
– Ну на самом деле, я и раньше… – Готик хотел сказать, что, когда служил пажом и оруженосцем у первого господина, еще до поступления в Школу Драконоборцев, выполнял подобные поручения. Тогда это считалось в порядке вещей. И служить он был должен вплоть до того момента, когда сам станет рыцарем. И первое время, пока у него не появится свой паж или оруженосец, сам станет латать свои доспехи и следить за чистотой оружия. Да и многие рядовые драконоборцы обслуживали себя сами. В год набирали восемьдесят учеников, из них лишь две трети становились рыцарями, остальные оставались послушниками в монастыре. Понятное дело, что на всех воспитанников не хватало.
– Бросай это дело. Собирайся и следуй за мной!
Ого! Наконец-то хоть какое-то разнообразие!
Полностью одетый и вооруженный, Готик шагал за своим наставником, недоумевая, что случилось. Сэр Альдон ничего толком не объяснил, но зачем-то велел облачиться в новую куртку и набросить на плечи плащ, оставив оружие на месте. На кончике языка юноши вертелось несколько вопросов, но он помалкивал: терпение и скромность есть добродетели рыцаря, их надо воспитывать в душе.
Удивление его стало еще больше, когда они свернули к конюшне, где два брата-конюха держали под уздцы оседланных лошадей. Один жеребец принадлежал самому сэру Альдону, второй – Готику. Застоявшийся конь ржал и мотал головой.