— Рад за тебя, Кейси. Спасибо за романтическую идею. У меня сейчас очень мрачное настроение, но, может быть, я попробую. Спокойной ночи, Кейси. Звони.
— Вы знаете, если бы не вы, мои слушатели, которые стараются помочь и поддержать меня, не знаю, как бы я пережил это.
Ребята из моей группы сказали мне, что я сам виноват, и до сих пор не разговаривают со мной. Когда я обнаружил, что Лорейн уехала из Флориды, не сказав ни слова, я почувствовал, будто из меня вынули сердце.
В конце концов я решил, что должен рассказать ей все о моей жизни, а она уехала. Мне кажется, что она вообще исчезла с лица земли. Три недели без нее, как три года. Я должен найти ее. Я должен ей все объяснить. Счастье всей моей жизни зависит от этого.
Его боль была так осязаема, что Лейси ощущала ее всем своим существом.
— Хелло. Вы в эфире.
— Макс?
— О Боже, это ты, Лорейн?
— Нет. Это Валери.
Валери? Лейси была так поражена, что опустилась на одну из кухонных табуреток.
— Когда ты приехала из Японии?
— Сегодня. Я увидела твою записку на задней двери и сразу попыталась дозвониться, но линия была беспрерывно занята. Наконец я дозвонилась твоему помощнику, и он позволил мне ворваться без очереди, потому что я ее сестра.
— Мой помощник тоже без ума от Лорейн. Ты что-нибудь слышала о ней, Валери?
— Нет. Она не отвечала на мои звонки из Токио, и я не знаю, где она сейчас.
Лейси услышала его тяжелый вздох.
— Если она не хочет ни о чем говорить и даже поддерживать контакт со своей сестрой-двойняшкой, то мои дела совсем безнадежны.
— Ты чем-то очень обидел ее. Первый раз в жизни она не хочет поделиться со мной, а это значит, она очень страдает.
— Не она одна. — Дрожь в его голосе задела Лейси до глубины души. — Я должен найти ее и поговорить с ней.
— Моя сестра добрый, ласковый человек, больше думающий о других, чем о себе. Одна из самых наивных в мире. Знать, что Лейси страдает, мне очень больно, потому что она всегда была веселой и жизнерадостной. Сестра всегда казалась такой счастливой, что папа прозвал ее солнечной девочкой. Но после встречи с тобой она изменилась. Я знаю, что Лорейн не нравилось быть такой, и знаю, что она не хотела никого обидеть.
— Ты думаешь, я хотел ее обидеть? — закричал Макс.
Лейси было невыносимо слышать, как Макс, не сумев сдержаться, выплеснул взрыв своих чувств прямо по радио. Она желала всем сердцем, чтобы он пришел в себя и не потерял уважение своей многотысячной аудитории.
— Если я и виноват, так только в том, что слишком сильно ее любил. Я никак не мог поверить ей, а потом было уже поздно.